Книга Княжич Соколов. Том 2, страница 46. Автор книги Роман Саваровский

— Не спрячешься, ублюдок! — взревел Феликс и из пустоты материализовался огромный пласт воды, который под властью эфира здоровяка создал вокруг поляны реку.

Бурля и ускоряясь, высотой в два метра река замкнулась сама в себя, намертво закрыв все выходы с поляны.

Но незримый враг и не думал уходить. Его невидимые глазу перемещения издавали противный шелест, от которого трещала голова, но мне было слишком интересно наблюдать, чтобы перестать слушать.

Феликс же не слышал шелеста песка, а потому реагировал на посыпавшиеся на него со всех сторон атаки используя что-то другое из своего арсенала.

Подавляющая мощь его водяных потоков не шла ни в какое сравнение с тем, что здоровяк продемонстрировал, когда атаковал меня в царском лицее.

Его эфир откликался куда быстрее и щедро конвертировался из внутренней энергии в подконтрольную Феликсу водную стихию.

Но простой силы было недостаточно. Каждая контратака здоровяка била с запозданием, создавая на поляне лишь новые и новые горки красного песка.

А атаковать первым Феликс не мог, так как не видел врага, да и двигался он для него слишком быстро, даже с учетом ограниченной территории.

И этот бой на изнеможение был явно на пользу противнику, который на маскировку и создание песочных кукол тратил эфира куда меньше, чем Феликс.

Одно поддержание круговорота двухметровой реки стоило колоссальных непрерывных затрат.

— Задолбал! — пришел к таким же выводам и зло выкрикнул Феликс, когда под его ударом очередная марионетка рассыпалась облаком красного песка.

Вышедший на бой с настроем продемонстрировать мне всю силу гвардейской мощи Феликс злился с каждой секундой все больше.

Уверен, будь его противником даже китайский принц со своим драконом, то здоровяк потушил бы эту ящерку за считанные секунды, невзирая на отсутствие сколь-либо внятного источника водной стихии вокруг.

И это один отстраненный гвардеец, силу которого питает лишь косвенный приказ государя, находящегося сейчас в сотне километров от него. А что, если у Михаило Елецкого спрятано таких десять? Сто? Тысяча?

Мои мысли прервало внезапное изменение на поле боя.

Устав атаковать вслепую и постоянно промахиваться, Феликс отшагнул назад и запустил руку по локоть в круговой поток реки. Вода в месте контакта тут же пошла волнами и тонкие, словно нити, хлысты одномоментно выстрелили в центр поляны.

В считанные секунды в запертом периметре боя повисла водная сеть, высотой чуть ниже колена. Три возмущения воды Феликс заметил сразу и в этих точках гейзером вырвался фонтан из-под земли.

Оказавшийся обнаруженным противник ускорился, но куда бы он не двинулся, водная сеть находила его везде, как паутина. И под его ногами, словно на минном поле, тут же взрывался очередной гейзер.

— Бл**ь, — болезненно донеслось у границы поляны после очередного попадания, и перед взором впервые материализовался высокий мужчина средних лет в рваной черной майке и изрезанных в лохмотья темных штанах.

Короткостриженый одаренный тяжело дышал, под песочным покровом виднелись многочисленные гематомы, взгляд его был злой и сосредоточенный.

— Попался, — облизнулся израсходовавший тонны эфира вхолостую Феликс и пульсирующий круг реки сузился, практически полностью лишая врага пространства для маневра.

По поводу превосходства в чистой силе Феликс не переживал и с невозмутимым лицом палача выставил руку перед собой.

— Ты совершаешь ошибку, гвардеец, — сухо протянул Майор и кивнул то ли в мою сторону, то ли в сторону домика террористов, — тебе этого не простят.

— На «ошибку» мой дар бы не сработал, но ты и так это знаешь, предатель, — фыркнул Феликс и его ладонь сжалась в кулак.

Вся накопленная в бою вода по периметру разом обрушилась на врага, стремясь уничтожить остатки защиты Майора, который в последний момент успел укрыться плотным коконом из красного песка.

Давление воды с треском крушило защиту, на укрепление которой отчаявшийся Майор тянул к себе каждую крупинку песка, разбросанную по поляне, но спустя десять секунд упорного сопротивления, песочный кокон лопнул, и вся мощь эфира Феликса накрыла…

Пустоту?

— Артем!!! — осознав, что произошло в отчаянии выкрикнул Феликс.

Но было уже поздно.

— Умри, — раздался в мертвой тишине холодный голос абсолютно бесшумно оказавшегося за моей спиной Майора.

И горячее лезвие из раскаленного докрасна песка словно масло разрубило дерево, окропив землю кровью.

* * *

— Он не отвечает!!! — нервно запричитала Анна Зверева, продолжая упрямо тыкать по кнопкам местами оплавленного пластика, — Тварь! Подлец! Скотина!

— Так позвони этому… как его, — чуть задумался Иван Сомов, — Феликсу?

Тон внука Богатыря звучал дружелюбно и доброжелательно, но это не помешало разъяренной девушке швырнуть телефон ему в затылок.

Хотя сложно было назвать телефоном плавленый кусок пластика с навсегда потухшим черно-белым экраном.

— Я вообще-то княжич! — сквозь зубы возмутился Иван Сомов, но взгляда от ночной дороги не убрал.

Даже имея лишь одну работоспособную руку, и будучи перебинтованным словно мумия, внук Богатыря не рискнул доверить свою драгоценную «Феррари» в чужие руки.

Особенно в такие руки, которые волею судьбы оказались с ним в одном салоне автомобиля и мчали по трассе пригорода Пражского княжества.

Сонный шестнадцатилетний подросток, уснувший на заднем сидении, рассеянная и каждые две секунды озирающаяся назад девушка рядом с ним и блондинка-психопатка, которую Иван Сомов бы и под страхом собственной смерти не пустил бы за руль подаренного ему лично императором Михаилом Елецким артефактного автомобиля.

В памяти золотого мальчика Тобольска еще свежи были воспоминания о том, как эта бестия устроила то адское дорожно-транспортное происшествие перед царским лицеем, последствия которого аукаются его роду до сих пор.

Да и будь воля психопатки, ехали бы они сейчас не в сторону аэропорта, а в кромешный ад, в который наверняка понесло его двоюродного братца Артемия Соколова.

— А я вообще-то, телохранитель! — рыкнула Анна Зверева и потянулась к рулю, но тут же была остановлена удивительно крепкими для юной девушки руками из глубины салона.

— П-простите, — буркнула Эмилия, но хватку ослабила только когда щелкнул ремень безопасности, плотно стянувший левую грудь буйной блондинки и прижавший ее к креслу.

— И ты туда же! — зло обернулась Анна Зверева, — он везет нас не туда! А что, если они придут в Лагерь, а нас там нет?! Их убьют, и твои люди, Сомов, им не помогут выбраться так как нам!

— Конечно не помогут, их же убили, — скрывая накатившую ярость выпалил Иван Сомов и до упора вжал педаль газа, чтобы забыть то жуткое зрелище, как его людям перерезают глотки солдаты царской армии, а голова целителя, вытащившего Сомова с того света катится по палатке.