Книга Спасти род Романовых: Первокурсник, страница 12 – Дмитрий Лим

Комната, в которую я зашел, оказалась очень просторной и светлой, а пол был таким же паркетным, как и в кабинете Лаврентия. Огромное окно перед глазами было занавешено белоснежным тюлем.

Обои, желтые с оранжевым, больше напоминали цвет детской неожиданности, что мне как-то было не особо по нраву. Мебели — по максимуму. В левом углу от окна — письменный стол, а возле него комод. Шкаф и софа — у правой стены, такой же «комплект» у левой, а возле двери стоял пуфик зеленого цвета. Стены были увешаны разнообразными картинами. На одних запечатлены какие-то военные походы, на других — рисунки каких-то неизвестных мне городов.

Вкус у того, кто обставлял эту комнату, безоговорочно испорчен.

— Ну, это работает только в помещениях с большим энергетическо-магическим потенциалом, как, например, вся академия! Закрываешь глаза перед дверью, аркой, порогом, представляешь себе место, куда в этом помещении или комплексе зданий хочешь попасть. И вуа-ля! — Он театрально хлопнул в ладоши и хихикнул. — Ты переходишь в это место!

— Ты тоже сильный маг? — спросил я, внимательно разглядывая глуповатую улыбку и выражение лица Вани.

— Я? Нет! С чего ты взял?

— Ну в комнату мы же зашли.

— А, — он как бы виновато почесал макушку и плюхнулся на пуф, скидывая с ног черные сапоги, — Так это дядя мой пожелал так. У меня даже сестры так не могут, а они, — он улыбнулся, — Военные маги.

Как же много он болтает…

-— А зачем нужны военные маги?

-— Как зачем? -— он очень искренне удивился. -— А вдруг война? Вдруг императору понадобится новая торговая точка, или новые ресурсы? Да и… -— он замялся, -— Ладно нашему. А если королю Швеции? Или Великобритании? Это же…

-— Обычным людям не по зубам? Здесь же есть обычные люди?

-— Конечно есть! -— он опять искренне захохотал, -— Ну, ты даешь! Такие вопросы задаешь, как будто только с луны свалился!

Как же меня он начал утомлять…

— Дай догадаюсь, у тебя большая семья с кучей братьев, сестер и родственничков? — вспомнил я свое предположение, когда только его увидел.

— Да! — Ваня замер, пораженный моей догадкой. — А откуда ты знаешь?

Я не стал ничего отвечать, спрашивать про перемещения, про армию и молча подошел к окну.

Вид быт абсолютно такой же, как из окна Лизы.

Под окнами здание было «густо засеяно» различными цветами, горшками и прочей растительной утварью, так же среди кустарника проглядывалась дорожка из желтого кирпича, а буквально в пятидесяти метрах уже узнаваемое мною здание женского общежития, возле которого торчали подростки.

Хм, я тоже на втором этаже, да и здания — копия друг друга. Из какого это я там окна вывалился?

Я взглядом отследил примерное место, где моя задница познакомилась с чудесной «русской» землей, и поднял глаза на второй этаж.

Волей случая, судьбы или чьей-то матери в окне стояла Лиза и что-то рассматривала вдали. Как оказалось, не что-то, а кого-то — меня. Как только она обнаружила объект своего внимания, показала мне кулак и задернула окно занавеской.

Странная баба…

Насытившись свежим воздухом и лучами солнца, я «вернулся» в комнату, где Ваня что-то деловито ломал в руках, причудливо ругаясь.

— Какой лоший придумал это, а? — Он внимательно посмотрел на меня, показывая черную, исписанную странными буквами коробочку.

Вот как мне понимать, что за херню он несет? А если?..

Я проигнорировал непонятный вопрос от рыжего и задал свой.

— А где хоть какие-то мои вещи? Я вроде бы оставил подаренные принцессой штаны и книжку у президента в кабинете.

— Так оно все тут, в шкафу твоем! — Он махнул рукой на противоположную от себя стену.

Щелкнув шеей, и расправив плечи, я направился к дубовому шкафу. Дверь оказалась массивной и не сразу поддалась, пришлось приложить усилия. Но оно того стоило.

Весь шкаф был забит одеждой, каким-то бумагами и обувью. Значит, меня не оставят бродить голым.

С некоторым удовольствием я отметил наличие белоснежных трусов и без какого-либо стеснения начал переодеваться. Словив на себе взгляд, посмотрел на Ваню, который стоял посреди комнаты бледный, как поганка.

— Что? Мне переодеваться на виду нельзя? Или у вас приветствуются… -— но я не договорил, Ваня покраснел и выпалил:

— Ты бы хоть это сделал не напротив окна… Там же… Там же…

Проследив за его взглядом, я уловил силуэты в женском общежитии, которые маячили перед своими окнами, внимательно разглядывая, что творится у нас.

— Девственницы, что ль? — буркнул я и задернул занавеску. — С хера ли они так интересуются. И что они могут разглядеть на таком расстоянии?

— Забудь это слово! — взбрыкнул Ваня. — Бед накличешь на себя!

Натянув штаны, я вернулся к шкафу, где, наконец, нашел книженцию, отданную мне Лаврентием.

Глобусы, херобусы и прочая хреномуть. Как мне заставить тебя показывать?

«Спроси меня, и я покажу!» — раздался в голове чужеродный голос какого-то старика.

Меня аж отдернуло от книги. Бросив ее на пол, я принялся оглядывать комнату в поиске того самого старика.

— Вижу, ты впервые сталкиваешься с магическим талмудом? — разрядил тишину голос Вани, — Я тоже долго привыкал, что в моей голове появляется голос девицы, когда дядя разрешал мне пользоваться его книгой.

Девицы? А почему тогда у меня голос старика? Немного несправедливо.

— Задаешь в голове вопрос, раскрывая страницу, и ответ придет сам собой, если, ты, конечно, задаешь вопрос в компетенции талмуда. — ответил на назревающий вопрос Ваня.

Внимательно посмотрел на книгу, потом на рыжего и опять на книгу, нагнулся и поднял ее, сдувая с обложки мусоринки, и уселся на свою кровать.

Провел пару минут в тишине, пытаясь правильно сформулировать вопрос, и наконец выпалил у себя в голове.

«Что такое лоший?»

«Вас интересует обозначение термина?»

«Ага…»

«Дурной».

«Кто дурной?!».

«Ну, судя по всему — ты. Я тебе объяснил смысл слова, значение которого ты спросил».

— Леша, кстати. — Голос рыжего вывел меня из раздумий. — Ты талмуд-то береги, он редкость.

— Почему это?

— Царская библиотека была выжжена очень давно, экземпляров осталось не так много. Я вообще удивлен, почему тебе дядя его отдал.

Я бы на его месте не удивлялся. Но и объяснять ничего не собирался.

«Пожрать бы…»

«Ужин будет через полчаса. Настоятельно рекомендую вам выходить из комнаты через пять минут, — сказала книга. — А перед выходом — умыться в соседней комнате. Вид у вас обшарпанный».