Онлайн книга «Венец царицы Тамары. Шумерская погремушка»
|
Он поднялся и проследовал к неприметной двери в глубине мастерской, открыл ее, шагнул внутрь. Даша послушно пошла за ним, оказалась в крошечном чулане размером не больше кладовки, где едва помещались два деревянных стеллажа с какими-то ящичками, баночками и коробками. Едва она вошла внутрь, как ювелир закрыл дверь и резко повернулся к Даше. Он схватил ее за плечи, прижал к стене и обжег лицо мрачным взглядом. – Вы что? – испуганно залепетала Даша. – Вы зачем? Что вам от меня нужно? Если денег – у меня мало, но берите… или вам другое нужно? Я буду кричать! – Кричи сколько хочешь, тебя здесь никто не услышит! – прошипел ювелир. Его акцент неожиданно пропал. – Отпустите меня! – проговорила Даша жалобно. – Пожалуйста! У вас такие добрые глаза… Ювелир, казалось, не слышал ее. Он встряхнул Дашу и угрожающим тоном процедил: – От мамы, говоришь, сережки достались? – Д… да… от мамы… – А у мамы они давно были? – Давно… ей ее мама их подарила, моя бабушка… семейная, можно сказать, реликвия… – Что ты мне заливаешь? Что ты мне лапшу на уши вешаешь? Какая еще реликвия? Я эти сережки очень хорошо знаю, их всего три пары на свете! – Зна… знаете? – пролепетала Даша, трясясь от страха. – Откуда вы их знаете? – Мне ли эти сережки не знать, когда я сам их сделал, своими собственными руками? Даша тут же со стыдом констатировала, какая же она дура. Ведь сказали же ей, что Гоги такие сережки делает, ясно, что он свою работу узнал. А она тут маму приплела… – Говори, где она? – рявкнул Гоги и снова тряхнул Дашу за плечи. – Кто она? – Ты хорошо знаешь кто! Раз у тебя ее серьга… где моя сестра? Говори! – Гоги яростно сверкнул глазами. – Маруся? Маруся ваша сестра? – При чем тут Маруся? Где Натэла? – Я… я не знаю, кто такая Натэла! Честное слово, не знаю! Первый раз это имя слышу! – Нэ знаешь? Нэ верю! – Гоги снова заговорил с заметным кавказским акцентом. – Тогда откуда у тебя ее серьга? Откуда, говори! Говори по-хорошему! Даша пригляделась к нему – и поняла, что в его лице и голосе проступает не ярость, а страдание. – Эту серьгу потеряла Маруся… то есть Марина Бабочкина. Она в издательстве работает. Хотите верьте, хотите нет, но это – правда. Я с ней поговорить хотела, а она – раз, и убежала! Только эта сережка и осталась. А я ее, между прочим, спасла… – Марусина сережка? – повторил Гоги и сразу как-то обмяк, отпустил Дашу и уронил руки вдоль тела. – Может быть, это правда… я же три пары таких серег сделал – одни для Натэлы, другие для Маруси и третьи… третьи еще для одной женщины… – Для какой? – переспросила Даша. – А, ты ее все равно нэ знаешь… да это и нэ важно… важно, что, раз эта серьга Марусина, ты нэ знаешь, где Натэла, что с ней… а я так надеялся… Даша почувствовала в голосе Гоги, в его позе отчаяние. – А что случилось с вашей сестрой? – спросила Даша, чтобы как-то выразить свое сочувствие этому странному человеку. Еще она сделала крохотный шажок к двери подсобки. Кто его знает, вдруг он снова впадет в ярость? Нужно отсюда бежать. Отвлечь его внимание… – Пропала… пропала моя Натэла. Уже три дня, как не появляется, и нэ звонит… и ее телефон не отвечает… – Три дня? – машинально повторила Даша – и вдруг в ее голове связались два факта. |