Книга Золотой идол викингов, страница 57 – Людмила Горелик

Вечером к Вере забежала Надя. Это нечасто случалось: у Нади семья, а Вера одна живет, ей проще собраться и пойти. Так что обычно встречались у Нади. Но тут у Надьки отпуск начался, и она забежала.

Сидели на кухне, ели суп с американским окорочком – Вера вчера купила, недорого, народ брал охотно, дивился: «Какие большие, мясистые! Ну, у американцев все хорошее, не то что у нас… Как здорово, что мы теперь дружим и они нам свои прекрасные продукты стали присылать!»

Сейчас сестры удивлялись: суп из такого замечательного окорочка оказался совершено невкусный, противный даже и пахнет лекарством.

– Наверное, он не для супа, а запекать надо, – догадалась Надя. – У них ведь не то что у нас, у них каждый продукт специальное назначение имеет.

В это время в дверь позвонили.

Вера пошла открывать, за порогом стоял Углов.

– Извините, Вера, что опять беспокою, – начал он, едва войдя в прихожую, – но открылись некоторые новые факты.

– Проходите! – обрадовалась Верочка. – Тут и Надя у меня, вы ведь знакомы. Садитесь с нами, мы чай пьем.

Углов, увидев Надю, обрадовался.

– Конечно, прекрасно знакомы! Помню, как эта маленькая девочка боком-боком бежала с катка по темной подворотне мимо нас, безголовых великовозрастных хулиганов!

– Ну, с тех пор много воды утекло, – улыбнулась Надя. – И не такая уж маленькая я была. Это Вера была малявка, а мне уже было лет десять-двенадцать в ту пору, как на каток стала ходить.

– Вот это и хорошо, что не малявка уже была, – неожиданно серьезно произнес полковник. – Значит, вы можете помнить кое-что. Лопуховы ведь со Стеллой Войтулевич в одном подъезде жили, больше таких не осталось, как вы, сестры Лопуховы! Может, даже и общались с ней?

– Да, – встряла обрадованная Вера. – Общались, конечно. Надя с ней в танцевальный кружок ходила!

– Ну, в общем, да, ходила, – закивала Надя. – Только ведь у нас со Стеллой была разница в возрасте лет семь-восемь. Когда я пришла в младшую группу, она еще занималась балетом, но, конечно, в старшей группе. Они уже на пуантах танцевали, как настоящие балерины, а мы в лучшем случае изображали хоровод «снежинок». Стелла была не заносчивая. Она меня стала к себе приглашать, пачку балетную из марли шить научила… Она вообще-то правильно пошла в пединститут: еще школьницей с младшими возиться любила – и Верку вот тоже привечала. И Светку Соловьеву к себе звала иногда!

– Соловьеву?! – вскинулся Углов. – Что вы помните об их отношениях?!

– Отношения – это громко сказано, – воскликнула Надя. – Разница слишком большая для дружбы или приятельства. Но Стелла, как я уже сказала, всегда к младшим была внимательна, у нее рано педагогический дар проявился. Вот и Веру нашу привечала, всегда с ней остановится, поговорит…

Вера энергично кивнула при этих словах и вставила:

– Да! Она маленьких как-то… замечала. Не проходила мимо, не глядя. Расспрашивала меня иногда, что читаю… Сама ли кукле платья шью… восхищалась, что хорошо! Ее дети очень любили. Когда ее убили, и я, и Светка плакали!

– Светлана Соловьева плакала по Стелле?! – переспросил Углов.

– Ну а какая же еще Светка?! У нас в подъезде только мы с ней маленькие были, да вот Надя постарше. И все. Больше детей не было.