Книга Крымская Чаша Грааля, страница 112 – Ольга Баскова

В начале апреля тысяча девятьсот сорок четвертого Дмитрий принес радостную весть: Красная Армия готовится освобождать Крым. Немцы засуетились. Участились расстрелы всех подозреваемых в помощи партизанам. Яков, приходя с работы, рассказывал, что немцы сворачивают лабораторию. Где-то в недрах гор они готовятся оставить документы, а место их нахождения – тщательно зашифровать. Почему-то фашисты думали, что успехи Красной Армии лишь временные, и их раненому войску еще удастся вернуться.

Командир партизанского отряда, получив эту информацию, приказал уничтожить отступавшие немецкие части и во что бы то ни стало добыть сведения о нахождении документов. Это означало одно: напасть и захватить карту.

– Это будет очень трудно, – говорил Дмитрий. – Нас мало, и мы ослаблены. Немцы по-прежнему лучше вооружены.

Яков, присутствовавший при разговоре, покачал головой.

– Думаю, никакого боя не будет, – сказал он. – Зашифровать место на карте поручили мне. Они рассчитывают на мои знания истории Крыма. Как только я сделаю это, сразу же сообщу вам, и мы безболезненно проникнем в тайник.

– Почему немцы не забирают все документы? – поинтересовались девушки.

– Да потому что без работы в крымских горах это бесполезные бумажки, – ответил Яков. – Мой начальник сказал, что им необходимо вернуться в Крым, чтобы продолжить исследования. И они это сделают, – он блеснул белыми зубами. – Представляете, так и сказал! Не сегодня-завтра здесь будут советские войска, а он еще надеется на победу!

Несмотря на слухи о наступлении советских войск, фашисты и их прихвостни продолжали зверствовать. Однажды солнечным апрельским утром немцы устроили показательную казнь людей, по их словам, сочувствующих и помогавших партизанам. На сельскую площадь перед Домом культуры согнали всех жителей. Виселица была готова, и с перекладины свешивались четыре веревки, колеблемые ветром. Мария и Роза, прижавшись друг к другу, молча смотрели на толстого полицая, который проверял веревки на прочность.

– Изверги, – сказал кто-то в толпе, – ничего, скоро ваше время кончится.

– Говорят, Красная Армия уже близко, – прошептала пожилая женщина в белом платке. – Вот они и куражатся.

Когда на дороге показались четыре односельчанина, подгоняемые немцами, толпа заволновалась. Четверо мужчин, самому молодому из которых едва исполнилось девятнадцать, шли уверенно, стараясь не спотыкаться. Фашисты щелкали фотоаппаратами и гоготали. Когда их подвели к помосту, старший оттолкнул толстого полицейского и забрался сам, без посторонней помощи. То же самое сделали и его товарищи. Потом они залезли на табуреты и сами надели себе на шею веревки. Женщины, не стесняясь, громко плакали.

– Не плачьте, – громко сказал старший. – Всех они не перевешают. Слышите? Это гремят наши орудия. Красная Армия уже близко.

Внезапно у виселицы показался молодой полицай, стройный, смуглый и черноволосый, который, отодвинув своего жирного собрата, встал у табуретов по стойке «смирно». Увидев его, Роза побелела и сжала руку Марии. В стройном полицае она узнала Рагима. Рыжий немец вышел на середину площади перед виселицей и лающим голосом стал что-то говорить. Тощий угодливый переводчик старался не пропустить ни единого слова.