Книга Жемчужина Тамерлана, страница 71 – Ольга Баскова

Она заболела внезапно, утром еще была здорова, а к обеду уже свалилась в жару, постоянно бредила, звала своего любимого повелителя. Тимур послал за лучшими врачами, обещал им большие деньги, умолял помочь, но медики оказались бессильны, и на следующий день Ульджай не стало.

Тимур не помнил себя от горя. Не желая, чтобы кто-нибудь – в том числе и его жены – видел его слезы, он уходил к ручью, подолгу сидел возле него, разговаривал с ним и жаловался на судьбу.

Никто не мог заменить ему близких, и он чувствовал себя бесконечно одиноким. Считая своим долгом оповестить Хусейна о смерти сестры, Тамерлан послал к нему гонца, но тот возвратился ни с чем. Ульджай была права, когда говорила, что все родственные связи между ними разорваны. Весть о потере близкого человека, вероятно, не всколыхнула в Хусейне никаких чувств.

Опираясь на камень, Тимур тяжело поднялся и направился по тропинке в горы. Ему вдруг захотелось увидеть пещеру саида Куляля, узнать, живет ли там кто-нибудь.

Продираясь сквозь заросли колючего терновника, морщась от боли в раненом колене, он добрался до жилища святого.

Как и несколько лет назад, вход в пещеру закрывал полог из паутины, сверкавшей на солнце всеми цветами радуги. Трудолюбивый паук плел и плел свои кружева, заманивая в сеть беззащитных букашек.

Тамерлан вошел внутрь и поморщился от затхлого запаха. Судя по всему, пещера оставалась необитаемой. Одеяла, служившие ему постелью, валялись скомканными у очага. Ветхая одежда лежала у стены, по которой каплями стекала какая-то мутная жижа.

Тимур прислонился к стене горячим мокрым лбом и застонал.

– Мне плохо без твоих советов, Куляль.

Он ждал, что произойдет чудо, что святой откликнется, но в пещере царила тишина, нарушаемая лишь стрекотанием кузнечиков снаружи.

Немного постояв в молчании, Тимур поплелся к выходу. Он, как никогда, чувствовал себя усталым и разбитым.

Когда он вышел из пещеры, отмахиваясь от паутинного полога, что-то прожужжало у него возле уха, и стрела, ударившись о камень, упала к его ногам. Тамерлан бросился за скалу так быстро, как позволяла искалеченная нога. Следующая стрела впилась в ствол засохшего дерева.

– Кто такой храбрый воин? – крикнул Тимур с надрывом. – Храбрые не прячутся в укрытии, они выходят на честный бой. Ну, отзовись.

Он ожидал, что противник себя обнаружит, и сжал пальцами заветную саблю.

– Это ты, Хусейн? – поинтересовался эмир, чувствуя, как по лицу стекает холодный пот. – Зачем ведешь себя, как трусливый шакал?

Он осторожно стал выходить из-за скалы, и следующая стрела чуть не попала ему в голову.

– Неужели ты будешь выслеживать меня до глубокой ночи? – усмехнулся Тимур.

Стиснув зубы в предчувствии сильной боли, он прыгнул на тропинку и кубарем покатился вниз. Краем глаза эмир все же успел заметить Мансура, племянника Хусейна, натягивавшего тетиву, и понял, что не ошибся в своих предположениях. Его бывший друг не успокоится, пока не заполучит саблю.

Скатившись с горы, Тимур поблагодарил Аллаха, кошкой нырнул в алычовую рощу и, крадучись, стал пробираться к городу.

Его никто не преследовал, но он вздохнул спокойно, только когда переступил порог родного дома. В тот момент желание расправиться с Хусейном стало твердым, как алмаз.