Книга Дело о детях благородных семейств, страница 34 – Лариса Куницына

— Куда теперь? — спросил Шарль, подойдя к хозяину.

— Давай сходим к виконту Монтре, — ответил Марк. — Ещё не слишком поздно. Хоть и мало вероятности, что он знал об этом побеге, но нужно учитывать, что и сам он оказался пострадавшей стороной.

— Если б моя невеста сбежала с другим за неделю до свадьбы, я был бы в ярости, — заметил Шарль.

— Вот и проверим, знает ли он о том, что она сбежала, и если знает, то откуда, и что он в связи с этим предпринял. В любом случае, пока он единственное известное нам заинтересованное лицо, с которым мы не поговорили.

Марку уже приходилось бывать в доме виконта Монтре. Тогда его отец был фаворитом Ричарда, находился на вершине славы, и его власть была ограничена только властью короля. Он принимал у себя барона де Сегюра с почётом, устроив званый ужин, пытаясь удивить его богато накрытым столом и роскошью убранства своего дома. Всё это было ему нужно лишь для того, чтоб подкупить человека, вдруг оказавшегося в гуще событий, имеющего влияние в новых, тогда только формировавшихся группировках военных баронов, близкого к наследному принцу и к тому же явно пользующегося доверием неприступного и опасного графа Раймунда — основного противника Монтре при дворе. Теперь Марк пришёл в этот дом совсем по другому делу, он понимал, что молодой сын того виконта — совсем другой человек, и его положение в корне отличается от положения его отца. Его семья в одночасье потеряла богатство и влияние, свора мелких шавок, лебезивших вокруг отца, с яростью накинулась на сына, и недолгий период процветания этого семейства закончился не просто бесславно, но и с позором.

И всё же Марк был поражён, как изменился дом, который раньше блистал великолепием убранства и ярко горевшими в окнах огнями. Он словно сжался и потемнел, его окна чёрными провалами смотрели на улицу, словно стесняясь своего теперешнего положения перед лицом своих всё так же сияющих роскошью собратьев.

Марк поднялся на высокое крыльцо, и ему пришлось довольно долго стучать в дверь, после чего за нею раздался робкий голос слуги. Ему открыли сразу. Никто в Сен-Марко не решился бы не подчиниться требованию тайной полиции, поскольку по указу короля Ричарда это влекло за собой наказание от крупного штрафа до тюремного заключения. Войдя в тёмный холл, Марк осмотрелся. Ему сразу бросилось в глаза, что стены, которые раньше были украшены гобеленами и картинами, теперь были голыми. Пропали и алкорские скульптуры, с порога удивлявшие посетителей невероятным богатством этого дома. Потом он вспомнил, что королевские приставы забрали отсюда всё ценное в счёт уплаты огромного долга, насчитанного казначейством. Злоупотребления бывшего хозяина этого дома были так велики, что всего его имущества не хватило бы для того, чтоб возместить причинённый казне ущерб. И лишь снисходительность к осиротевшему юноше, проявленная королём, не желавшим мстить сыну за преступления отца, позволила юному виконту сохранить сам дом и небольшое имение в провинции.

Судя по всему, вместе с украшениями и предметами искусства дом покинули и слуги. Невысокий старый управляющий, когда-то отличавшийся великолепной гордой осанкой, теперь, сгорбившись и слегка заискивая, смотрел на барона де Сегюра снизу вверх. Наверно он остался здесь лишь потому, что в его возрасте он просто уже не смог бы найти себе другое место. Возле лестницы, ведущей на второй этаж, стоял мужчина, которого Марк раньше не видел. Это был высокий широкоплечий человек в чёрной суконной куртке военного образца. Его смуглое лицо было изборождено морщинами, а на голове был повязан платок, закрывавший лоб и двумя концами спускавшийся на спину. Такие платки носили выходцы с юга, которых бароны нанимали на службу для выполнения различных поручений, требующих боевой выучки, от охраны до заказного убийства. Впрочем, у покойного фаворита Ричарда наверняка был в подчинении целый отряд таких вояк, готовых кинуться на врага лишь по мановению руки хозяина, и не было ничего удивительного в том, что один из них задержался при сыне своего господина.