Книга Повелитель теней. Том 2, страница 8 – Лариса Куницына

Эрик согласился, и Ульрих принялся упаковывать горшочки в тряпичные гнёзда, чтоб они не разбились в пути. Эрик тем временем выбрал длинный лёгкий меч в ножнах и повесил его на пояс. К отобранному вооружению он добавил несколько осиновых колов, мешочки с зерном и солью и склянку с осиновым экстрактом.

— У вас дёготь есть? — напоследок спросил он у Ульриха.

— Есть, — кивнул тот.

— Хорошенько облейте этого кровососа в клетке и гоните из деревни. А я пошёл спать.

Он снова забрался на уже облюбованную им крышу и, сев в той же позе, закрыл глаза. Спать не хотелось, но нужно было отдохнуть, потому он просто очистил мозг от мыслей и какое-то время вслушивался в собственное дыхание. Потом его внимание переключилось на звуки деревни, за ними он различил шум леса, шелест листвы, пение птиц, редкие крики животных, шум воды. Ему казалось, что его сознание растекается и покрывает собой весь окружающий мир. Тишина и покой опустились на его душу, он весь обратился в слух, стараясь расслышать далёкие, самые тихие звуки. А затем услышал слабый мерный гул, исходящий снизу. Гул монотонный и вечный, словно огромный океан двигался где-то глубоко под землёй, скользя по нижнему краю материковой плиты могучими потоками. Этот почти неуловимый звук постепенно стал всеобъемлющим, он поглощал сознание и погружал в странное, почти неживое спокойствие. Тело, разум и дух постепенно расслаблялись, сливаясь с этим гулом. Это было такое необычное, завораживающее и прекрасное ощущение, что дыхание стало тихим, почти незаметным, тело погрузилось в неподвижность, и ум застыл, словно залитый голубой прозрачной смолой вечности.

Ему не хотелось выходить из этого состояния, он не знал, пробыл он в нём час или столетия, но сквозь мерный гул пробился человеческий голос, и Эрик нехотя вернулся в реальный мир, к голосам людей и птиц, шелесту листвы и журчанию воды.

— Пора, брат, — раздалось снизу, и он открыл глаза.

Он чувствовал себя не просто отдохнувшим, а обновлённым, и, всё ещё раздумывая о столь удачном опыте медитации, легко спрыгнул на землю. Подхватив стоявший у дверей вещмешок, он посмотрел, как Селим прощается с семьёй. Он тоже был в десантном «хамелеоне», из его мешка торчал небольшой арбалет.

— Береги детей, — проговорил он, обняв Амэ. — Если что, люди тебе помогут.

— Ты вернёшься, — уверенно заявила она и посмотрела на Эрика. — Оба вернётесь.

— Непременно, — кивнул тот, и чтоб не мешать, направился к калитке.

Селим догнал его вскоре. Они вышли из деревни там, где деревенские парни выгнали облитого дёгтем вампира. Едкий запах указывал дорогу не хуже кровавого следа. Они углубились в лес, и уже знакомой дорогой дошли до реки. Эрик остановился, озабоченно глядя на воду. Плавать он умел, но не любил. Из-за пониженной температуры тела его всегда прошибал озноб, но плыть и не пришлось. Селим вытащил из мешка арбалет и длинную прочную верёвку, и привязав её к деревянному болту, наложил его на ложе и оттянул рычаг с тетивой. Река была неширокой, и он с первого раза попал в рогатку, образованную двумя толстыми ветками. Болт горизонтально упёрся в ветки, а Селим натянул верёвку и привязал её к дереву на своём берегу. Через четверть часа они уже были на другой стороне реки и возле кромки воды обнаружили измазанную дёгтем корягу, видимо, послужившую лодкой вампиру. Стойкий запах указал им, куда идти. Они всё дальше уходили в лес, который постепенно начал подниматься на склон горы. Через какое-то время деревья стали ниже, тоньше и росли на продуваемых ветром склонах. Пару раз им пришлось карабкаться по почти отвесным стенам, но для Эрика это было детской забавой, а Селим, получивший отличнуюдесантную подготовку, ползал по скалам, как ящерица.