Онлайн книга «Детектив к осени»
|
– Н-да… – протянул Шура Давыденко. – Где бы мне золото по символической цене раздобыть? – Ты эгоист, – упрекнула его Анка. – Надо о благе народа думать, а не о том, как самому разбогатеть. – А я, по-твоему, не народ? Не замечал, чтобы кто-то о моем благе заботился, кроме меня самого… Так бы и пикировались по пустякам, но Илья Викторович, думавший прежде всего о пропаже, прекратил дискуссию: – Товарищи, мы должны что-то предпринять! Пока разглагольствуем, этот субъект уходит все дальше… – А что тут предпринять? Надо выкатывать вашу телегу и жать на всю катушку до ближайшего хутора, – рассудил Хряк. – Поднимать на уши мусоров… то есть эту, как ее?.. милицию. Пусть высылают людей, шерстят окрестности… Но Мигель тотчас указал на слабые звенья этого плана: – Во-первых, до ближайшего, как ты говоришь, хутора по такой размазне меньше, чем за час не доедешь. Во-вторых, кого ты там найдешь? Участкового, который с бодуна без задних ног дрыхнет? – Вот и я о том же! – горячо поддержал его Илья Викторович. – Надо самим… это наш гражданский долг! От слов «гражданский долг» рок-тусовщиков всегда мутило. Они не считали себя задолжавшими кому бы то ни было. Но ситуация складывалась такая, что от их участия или неучастия зависело, сохранят они свою честь или нет. Пофигизм тоже свои границы имеет. Будь ты хоть трижды аполитичным человеком, даже ярым оппозиционером, но если у тебя на глазах на улице гопник отнимет карманные деньги у дошколенка, пройдешь ли ты мимо? А если пройдешь, то как будешь потом с этим жить? Такие или аналогичные раздумья промелькнули в головах и у Анки, и у Мигеля, и у Шуры с Хряком. Все четверо выразили готовность преследовать злодея, несмотря на усталость, ночь и ненастье. Илья Викторович приободрился. – Я знал, что вы сознательные люди! Необходимо разбиться на группы и обыскать лес! – На сколько же групп мы сможем разбиться, если нас всего пять человек? – спросила Анка. – Как минимум на три. Я буду действовать один. То, что я не разглядел его преступных намерений, целиком моя вина, и я готов ее искупить. – Да ладно вам… – махнул рукой Мигель, не любивший высокопарных речей. – У нас тут не партсобрание. Может, веером разойтись? Так вернее. – Опасно. Он сильнее любого из вас. Кандидат в мастера, на всех спартакиадах за музей выступал. – Подумаешь! – Хряк подбросил в руке кочергу. – Я из этого кандидата в мастера кандидата в инвалиды сделаю! В конце концов распределились так: Анка идет в паре с Шурой, остальные – поодиночке. Вооружились подручными средствами: Хряк – кочергой, Шура – монтировкой, Илья Викторович нашел в багажнике своей машины тяжелый разводной ключ, а Мигелю посчастливилось отыскать в развалинах усадьбы старый, но еще годный топор. К сожалению, фонариков было только два, один отдали Анке с Шурой, второй взял себе Илья Викторович. Хряк сказал, что он и так видит в темноте, как кошка, а Мигель соорудил себе что-то вроде факела – намотал на палку тряпку и смочил ее бензином. При необходимости ее легко было зажечь даже под дождем. К середине ночи распогодилось: уже не моросило, небо понемногу расчищалось, сквозь прорехи в тучах проглядывали звезды и краешек луны. – Идемте, идемте! – торопил Илья Викторович. – Он уже может быть километра за три отсюда… Наше единственное преимущество – мы налегке, а у него ноша, причем тяжелая, килограммов на десять. |