Онлайн книга «Путь океана: зов глубин»
|
Витал вздохнул. Повисла пауза. Мореходы-советники сошлись в группу и негромко переговорили. — «Числа тридцать первого. В порту какой-то неуклюжий болван побил весь мой фарфор. Капитан — настоящий мужлан. Вспоминаю матушку. Очень тяжело. Профессор, как жаль, что я оставила вас умирать в этой…» — Далее неразборчиво, в силу размытия записи, вероятно от сырости. — Объявил экзекутор и продолжал. — «Числа второго. Шлю проклятья морской болезни. Мутит сутки напролёт. Лекарь заставляет пить какую-то солёную пакость и велит есть лимоны. Отвратительно. Чаю некому поднести. Эта юнга Дафна постоянно где-то пропадает. Видела крысу в каюте. Безобразие. Мореходы ужасно сквернословят и не знают элементарных правил этикета. А самый беспардонный и неучтивый — это их капитан! За что они только его так любят? Заметка на полях: Непременно подать жалобу в их Гильдию! Числа восьмого. Этот Агилар — душный козлище. И ничего более!..» Ему бы улыбнуться от разливающейся внутри теплоты, но он не выразит вовне ни вздоха. Витал стоял, прямой как струна, и смотрел перед собой. Связанные запястья ныли. Но с каждым её словом, пусть и гадким, легчало. — «…Числа двадцать девятого. Оказалось, Жан и Жак братья. Удивительно, как тонко они умеют слышать музыку, невзирая на идиотизм обоих. Боцман Красавчик показал, как стрелять из арбалета. Потеряла где-то жемчужную серьгу. Капитан сущий дьявол в бою, однако галантен за столом. А ещё он статный и немного хорош собою… Приснился сегодня в который раз…»… — Далее нет возможности прочесть, — крякнув, доложил экзекутор. — … «Впереди нас ожидает суша и, поверить не могу! — легендарный остров мореходов! Однако сие обстоятельство нарушает оговорённые сроки прибытия. Придется подчиниться, ибо какими средствами нам плыть до Да-Гуа на сломанном корабле? Как жаль, что чужакам нельзя выходить за пределы карантинной зоны…Что они скрывают на своем острове? Капитан… он такой… даже извинился. Случайно или с намерением? Чернильница всё укатывается. Корабль стал плыть как-то странно из-за поломки. Волнительно…» Далее и до момента высадки на Малый Орфей зачитывались выдержки из дневника безликой пассажирки, и экзекутор устал, а подсудимый грыз щёки, продолжая прятать улыбку, ведь с каждой новой записью оставалось всё меньше подробностей быта «Крылатого Марлина», и всё больше жизни его обитателей, и всё больше сообщений о его капитане. Сильнее же всего Витала умиляли запинки палача и его поспешное «неразборчиво» на самых чувствительных моментах размышлений в свидетельских показаниях. Время перевалило за полдень. Подогретая едой и выпивкой толпа возобновила нападки. Какие бы оскорбления ни долетали до его ушей, Витал смотрел на статую Орфея вдалеке да считал чаек, пролетавших у подножия облаков между башен здания. Он подбирал слова для своей последней речи. И делал это с опустошённым сердцем, что балансировало на грани отчаяния ото всех его потерь. И потери Селин. Его Селин. Размышления о её будущем, в котором не будет его, он себе запретил. Ветер остановился и перестал раскачивать висельные петли. В этот момент Витал решил, что даже мёртвый сумеет стать полезным своим ребятам, если примет на себя все обвинения. Конвойные сменились. Как сменился и экзекутор. После обеденного перерыва мореходы-советники вернулись в кресла. Многие курили. |