Книга Покрова Ахерона, страница 236 – Евгения Кретова

Ксения понимала, что он прав.

– Он сказал, что я теперь всегда буду помнить о нем… – голос Ульяны, пустой и безжизненный.

– Ему бы это льстило, – прошептала Ксения и поняла, что затронула что-то важное: Ульяна перестала раскачиваться, медленно повернула к ней лицо. Ксения автоматически отметила гематому на щеке. Добавила уверенно: – Но ты не позволишь ему.

Ульяна смотрела с лихорадочным блеском в глазах.

– Что мне делать? Артем видел меня такой… – она прикрыла глаза, не в силах проговорить вслух.

– Он любит тебя…

– Такое не забывается.

– Я не говорю, что вы забудете… Ему сейчас так же больно как тебе. Он делит эту боль с тобой.

– Я ничего не чувствую, кроме отвращения, – Ульяна едва говорила. – Я не могу.

Ксения надавила на то, что – она чувствовала – сработает:

– Тогда, считай, он победил тебя. Он ведь не от безудержной страсти это сделал с тобой. Он – расчетливая, хладнокровная скотина. Он с первого дня подбирался к тебе, чтобы укусить больнее Паукова, потому что ты его главная уязвимость. Артем бортанул его с проектом. Кто знает, что ему наобещал Кромлех за то, что Сабо стал бы навигатором «Фокуса». А после попытки захвата Тамту над ним висело пожизненное.

– Господи, как же больно…

У нее задрожали губы, Ульяна качнулась, упала на грудь Ксении и заревела в голос. До хрипоты срывая связки, цепляясь в ткань униформы, царапая кожу. Ксения не пыталась отстраниться, удержать, принимала ее истерику, пыталась лишь обнять крепче, чтобы достучаться. Гладила по спине.

Когда усталость взяла верх, прошептала:

– Тебе надо в медблок.

Ульяна отшатнулась от нее, посмотрела с ужасом:

– Я не хочу, чтобы Артем это делал!

– Я. Я все сделаю. Клянусь, я не подпущу его, он не увидит тебя такой.

Кажется, Ульяна поверила.

Наскоро отправив ее в душ, Ксения замотала ее в простынь, скомандовала Крыжу: «Все вон. В рубку!».

Выскользнув из каюты Ульяны, проверила, что кают-компания пуста, поманила девушку пальцем.

Доведя до медлаборатории, помогла забраться в саркофаг – экран на крышке светился зеленым, был готов к работе.

Ксения дождалась, пока задвинется крышка, нажала внешнюю связь на креонике:

– Она в саркофаге. Командуй, что делать дальше.

В углу экрана появилась иконка видеочата. В окне – Артем, серый, осунувшийся, больной.

– Пусти меня к ней.

– Нет. Я обещала. Включай удаленку, считай, что я твои руки и глаза, – поймав его взгляд, добавила мягче: – Так правда лучше. Вам обоим.

Артем сидел на полу, под дверью медблока, считывал с креоника данные обследования, моделирование повреждений, кулаки сжимались от бессилия. По щекам текли слезы, он торопливо размазывал их, заставляя думать только о том, чтобы помочь Ульяне.

– На внешнем табло справа введи код 2-0-17, появится шкала загрузки, – командовал. – Внутри саркофага должно сформироваться поле, ты увидишь зеленоватое свечение…

– Есть свечение.

– Теперь выкрути джойстик на максимум. – Он отправил код команды диагностики и запуск лечебного модуля. – Все. Проверь, чтобы на панели появился временна́я шкала.

Он прислонился затылком к стене. Через минуту на пороге появилась Ксения, протянула ему наполненный до середины стакан:

– Пей.

Артем не спрашивал, что это и откуда она это взяла. Проглотил горькую жидкость. Поморщился.

Ксения обошла его, опустилась напротив, прислонилась к стене.