Книга Убийство на аперитив, страница 23 – Юлия Евдокимова

Название лампредотто произошло от слова лампреда – это миноги, водившиеся в Арно. Действительно, по внешнему виду эта штука не очень аппетитная, и напоминает присоски миног, а вот на вкус просто замечательна.

Звучит все весьма пугающе: часть коровьего желудка варится с томатами, петрушкой, сельдереем, луком, всяческими пряными травками, готовят ее очень долго на медленном огне, а потом режут на кусочки и укладывают в булку по типу гамбургера, или в разрезанный батон – панини.

Секрет в том, что желудок должен быть очень свежим и триппайо – кулинар, его готовящий, выбирает его очень тщательно.

Слово триппа – популярное блюдо для холодного времени года в центральной Италии – не зря звучит в названии повара, готовящего лампредотто, это та же еда. Но если триппу в ресторане подают, как готовое блюдо (приправленное сыром пекорино, если оно готовится по-римски и пармезаном, если по-флорентийски), и вы едите его таким, как оно подано, то лампредотто вы можете получить с приправой по вкусу.

А лучше всего – баньято (скорее всего, вас об этом спросят при подаче в киоске), то есть купающееся в соусе, сочное и пропитанное. Как, собственно, Саша и заказала, усевшись тут же за простой столик, получила свое вино и требуху, уложенную, словно бургер, внутрь булочки, вгрызалась, хрюкала от удовольствия и наслаждалась.

Говорят, что в год во Флоренции съедают 80 тонн лампредотто. Сегодня Саша влилась в плотные ряды поедателей этого простонародного блюда, существующего со времен Средневековья.

Наконец она отвалилась от стола, вытерла салфеткой довольную объевшуюся физиономию, и как медведь Винни Пух после обеда у кролика вразвалочку поплелась по улице, да не куда-нибудь, а в ботанический сад Флоренции, Orto dei semplici.

Здесь она наконец плюхнулась на скамейку среди благоухающих кустов и чуть не уснула под жарким сентябрьским солнышком.

Нет уж, никаких воспоминаний, никаких розовых туманов над Арно и звуков танго на площади Всех Святых. Это все осталось в другой жизни, там, где золотой туман накрывал долину, где пламенели на солнце терракотовые башни Кастельмонте, замка-на-горе.

Теперь у Саши должна быть своя Флоренция, связанная лишь с ней, и не напоминающая о прошлых приключениях, о тосканском комиссаре и хозяине старого замка, увитого плющом.

Телефон зазвонил, и девушка подскочила на месте, погруженная в свои мысли она, похоже, задремала. Саша взглянула на дисплей телефона и вздрогнула: там высветилось имя звонящего. Клаудио.

Вот как теперь объяснять маленькому маркизу, зачем она сослалась на него безо всякого разрешения?

– Pronto! – пришлось отвечать на звонок.

– Alessandra, carissima, – раздался в трубке знакомый голос.

– Marcheseeee che piacereeee, – с чисто итальянской утрированной радостью протянула Саша.

Но Клаудио совершенно не обижался, и Саша в который раз сказала себе, что она нехороший человек, это как минимум: ни разу не позвонить человеку, спасшему ей жизнь в течении четырех лет!

– Алессандра, я понял, что вы снова ввязались в приключения! Мне позвонила вдовствующая графиня Тебальдини – приятельница нашей с вами знакомой, графини Розати, между прочим, и задавала мне очень странные вопросы. Я конечно знаком с покойным графом Альвизе, но весьма поверхностно, мне бы и в голову не пришло справляться, как прошли похороны. Но я все подтвердил, я кивал, я заверил милейшую La Tebaldini, что озабочен, и проникнут, и сопереживаю.