Онлайн книга «Детектив на краю лета»
|
Он сложил тонометр в железный чемоданчик, щёлкнул замками и вышел из каюты. Воцарилось молчание. Его нарушила Розалия Карловна. – Иди ко мне, мой сладун, – пробасила она и простёрла толстые руки к Герцогу Первому. – Тётя Роза нуждается в утешении. Герцог Первый моментально соскочил с коленей Натальи Павловны, устремился к кровати и стал на неё прыгать. Кровать была высоковата, пёс не доставал, и Степан Петрович его подсадил. – Ну что вы все молчите, как будто я уже умерла и лежу перед вами в гробу? – спросила Розалия Карловна и обняла собаку. – Ничего страшного не случилось! У меня украли все мои драгоценности, только и всего. – Только и всего, – вдруг в сердцах сказала Лена. – Подумать страшно! Сколько раз я говорила, чтобы вы ничего с собой не таскали?! Лидия Матвеевна сколько раз говорила?! А Лев Иосифович?! Ну взяли бы шкатулочку, сколько там вам нужно, чтобы каждый день менять! Нет! Вы весь Гохран с собой тащите!.. – Лена, не действуй на моё истерзанное сердце, – кротко попросила Розалия Карловна. – Ну что я могу с собой поделать?! Я ничего не могу с собой поделать! Покуда был жив покойный Иосиф Львович, я всегда, всегда брала с собой украшения, чтобы каждый день представать перед ним в наилучшем виде! Он терпеть не мог затрапезности, я должна была сиять, как звезда! – Досиялись, – буркнула Лена мрачно. – Что мы теперь делать-то будем? Нужно нашим звонить. – А что пропало? – осторожно спросил Степан. – И когда?.. Лена горестно махнула рукой, потом залпом выпила содержимое стаканчика. – Да мы сами не знаем. – Она сморщилась, собираясь заплакать. – Господи, как это вышло? Сто раз я говорила… – Лена, замолчи и не смей реветь, – велела старуха, – а то я сейчас тоже примусь. И мы расстроим наших гостей и сладуна. Почему гости стоят? Повторяю, мы таки не на церемонии прощания! Лена, предложи всем коньяку. Мне тоже можешь предложить. – Не дам я вам коньяку, и не надейтесь. – Смерти моей хочешь. – Что пропало-то?! – повторил Степан. – Таша, садитесь. Владимир Иванович особого приглашения ждать не стал и уселся рядом с Натальей. – Все перстни, – начала перечислять старуха, – ну, кроме тех, что на мне. Потом ещё ожерелья, тоже все. Три броши… или сколько их было? – Четыре, – подсказала Лена. – Значит, четыре броши, все серьги… – Стоп, – перебил Степан Петрович. – Все – это сколько? – Вам в штуках? – осведомилась Розалия. – Перстней было двадцать два, я точно помню. Ожерелий семь, на каждый день недели, и восьмое для особых случаев. Серёг… Лена, сколько у нас было пар серёг? – Тринадцать. – Значит, тринадцать пар. Браслеты почти все на мне, пропал только тот, что с голубыми топазами, мне Лёвушка на день рождения его подарил, потом ещё сапфировый, я его не очень люблю, он мне маловат, гранатовый, такой широкий, и змейка изумрудная, которую в ремонт зимой отдавали. – Она в бреду, что ли? – на ухо спросил Владимир Иванович Наталью. Та дёрнула плечом. – У вас есть опись? – Опись есть в банке, – сказала старуха. – Когда я лежу в больнице, мне приходится сдавать драгоценности в банк, в лечебных учреждениях не разрешают наряжаться! Вот там опись есть, а нам она зачем? – И оценка есть? Если есть опись, наверняка есть и оценка! – И оценка есть, – согласилась Розалия Карловна, – тоже в банке. |