Книга Ловушка. Сборник рассказов, страница 26 – Алексей Николаевич Загуляев

— Я Павел. Мы разговаривали с вами несколько дней назад по телефону. По поводу шума соседей. В доме у озера.

Капитан завращал выпученными глазами, словно пытаясь вспомнить указанный Павлом факт. Потом закрыл их и потёр пальцами веки.

— Извините, — сказал он. — Проптоз. Перемежающийся. Чёртова напасть. Врагу не пожелаю. Это от варикозного расширения сосудов глазницы. Доктор так говорит. Но это, скажу я вам, совсем от другого. Все эти бумажки, которые приходится перебирать целыми днями, — вот в чём истинная причина. Так что там на счёт вашего дома?

— Это я и хотел у вас спросить, — слегка озадаченный, сказал Павел.

— Так, — капитан снова удивлённо на него посмотрел. — Павел. Дом у озера. Да-да. Было такое. Так вы говорили с бывшим владельцем?

— Нет. Поскольку это невозможно. Он с некоторых пор, как оказалось, находится в психиатрической клинике.

— Ничего себе, — в этот раз капитан действительно удивился. — Впрочем, этого и следовало ожидать.

— Отчего же?

— Да как вам сказать… В своё время он тоже жаловался на шум в соседском доме. Я собственнолично ездил туда. Раза четыре. В бытность свою младшим лейтенантом. Но дело в том, что в этом доме шесть лет как никто уже не живёт.

— Как это? — теперь была очередь Павла округлять глаза.

— А вот так, — всплеснул руками капитан. — У нас здесь все знают эту историю. Странно, что ваш агент об этом ничего не сказал. Хотя, конечно, непосредственно к вашему дому это отношения не имеет. Обвинять агента в замалчивании такой щекотливой информации формальных поводов нет.

— И что за история? Вы можете мне толком всё объяснить?

— Шесть лет назад, — начал капитан, — в одну новогоднюю ночь произошла там трагедия, причины которой так и остались загадкой. Муж застрелил свою жену и маленького сына, а сам повесился у себя в кабинете на первом этаже, не оставив даже никакой записки, как это бывает в подобных случаях. Что стало поводом для этого — так и не удалось выяснить. Делом тем занимался лейтенант Павлов, но до конца расследовать не успел — сам погиб при исполнении, задерживая сбежавшего из колонии зека.

— Постойте, — прервал капитана Павел. — Как вы сказали? Лейтенант Павлов?

— Да. А вам это имя о чём-то говорит?

— Но как такое возможно?

— Что?

— Я видел этого лейтенанта сегодня ночью. Он с фонарём осматривал соседский дом.

Капитан откинулся на спинку стула и снова стал водить глазами по кругу.

— Боюсь, — после паузы сказал он, — что вас кто-то ввёл в заблуждение. Лейтенант Павлов не мог этой ночью быть в том доме.

— Но я разговаривал с ним так же, как сейчас говорю с вами. Зачем мне что-то придумывать?

— Давайте ещё раз пробежимся по фактам, — спокойно предложил капитан. — В том доме, о котором вы говорите, уже шесть лет никто не живёт. Это раз. И лейтенант Павлов не мог ни с кем говорить в последние четыре года, поскольку мёртвые говорить с живыми не могут, — это два. Насколько мне видится, факты неопровержимые, и оспаривать их не имеет здравого смысла.

— То есть, — продолжил его мысль Павел, — получается, что я либо сумасшедший, либо кто-то пытается играть со мной в игры?

— Вы сами это сказали, — подняв вверх указательный палец, подытожил капитан. — Я бы больше склонялся ко второму варианту. Но… Вы уж простите. История с прежним владельцем вашего дома может кого угодно сбить с толку. А учитывая, что вы, насколько я знаю, писатель, то воображение у вас должно быть развито превосходно. А сон разума, как известно, порождает чудовищ. Ещё раз простите, если моя логика кажется вам обидной. Но я следователь. Приходится мыслить совсем в ином, нежели вы, ключе.