Книга Смерть в губернском театре, страница 24 – Игорь Евдокимов

Экипаж проехал через кладбищенские ворота, по главной аллее, описал полукруг мимо скромной часовенки для отпевания и остановился. Сыщики попросили аптекаря остаться внутри, а сами вышли в непогоду. Сапоги увязли в сырой кладбищенской земле, а ливень в мгновение вымочил до нитки. Но Гороховский не выказывал ни малейшего недовольства погодой, а Черкасов, несмотря на неудобства, посчитал стояние под дождем своим долгом перед погибшей.

Чуть поодаль стояло несколько крытых повозок, на которых приехали гости. Могилу выкопали недалеко от главной аллеи, поэтому со своей позиции сыщики хорошо видел открывающуюся картину. Гроб с Филимоновой уже опускали в могилу. Вокруг сгрудилась маленькая группка людей, пришедших проводить ее в последний путь. Первой бросалась в глаза Бетси, поразительно прекрасная в своей печали. Черное траурное платье лишь подчеркивало фарфоровую белизну ее кожи. Рядом, держа над девушкой зонт, застыл Руднев. Он заметил друга и поприветствовал его коротким кивком. Чуть правее стояли Прянишников и Вайс, неуловимо похожие на осиротевших родителей. Под зонтиком прятались и Аграфена Игоревна с Безуцким. Молодой актер с потерянным видом взирал на друга – а Сурин, печально склонив непокрытую голову, словно статуя возвышался у разверстой могилы. Больше на прощание никто не пришел.

Церемония подходила к концу. Пришедшие по одному бросали горсть земли на гроб. Недвижимым оставался только Сурин. К нему приблизился директор театра и сочувственно положил руку на плече актера, что-то зашептав на ухо. К удивлению сыщиков, Родион взвился и раздраженно отмахнулся от Прянишникова. Он обвел собравшихся разъяренным взглядом и прокричал так, что услышал даже Черкасов, несмотря на льющий дождь:

– Вы все проклятые лицемеры! Никто из вас не любил Таню! Никто! Вы либо рады ее смерти, либо скорбите не об ушедшем человеке, а о работнице, которую нужно заменить до премьеры! Вы мне противны! Противны!

Он топнул ногой, разбрызгав вокруг капли грязной воды, и устремился к выходу. Проходя мимо сыщиков, он толкнул Константина плечом, словно не заметив. Черкасов непонимающе посмотрел ему в след, а затем перевел взгляд на Гороховского. Тот лишь недоуменно пожал плечами.

– Приведите аптекаря, пожалуйста, Юрий Софронович, – попросил его коллежский регистратор. Гороховский кивнул и направился к экипажу. Работники театра потихоньку потянулись к ожидающим их извозчикам. Руднев оставил Бетси зонт и встал рядом с Константином.

– Пришли проститься?

– Не только, – покачал головой Черкасов. – Боюсь, у нас появился подозреваемый.

– Правда?! – удивился Павел. – Кто?!

В этот момент с ними поравнялся Гороховский, поддерживающий под руку аптекаря, который явно был одет не по погоде и норовил поскользнуться и рухнуть на землю.

– Эдуард Егорович, – обратился к нему Черкасов. – Вы видите здесь человека, купившего у вас мышьяк?

Филипп кивнул и поправил сползшие на кончик носа пенсне.

– Можете на него указать?

Эдуард Егорович неохотно, но, как и в аптеке, уверенно и не раздумывая вытянул руку. Его указующий перст остановился на одном из уходящих. Рядом охнул Руднев. Человек, на которого показал Филипп, увидел аптекаря в окружении сыщиков, и как-то резко сник. Он не сделал ни малейшей попытки бежать, когда Черкасов подошел к нему и тихо попросил: