Книга Башня. Новый Ковчег-2, страница 19 – Евгения Букреева, Ольга Скляренко

Но всё кончилось, не успев начаться. Потому что то, что их разделяло, никуда не делось. И не могло деться. Его вина. Ее вина. То, что было невозможно, нельзя просто так стряхнуть с плеч, и пойти жить дальше.

Их встреча была лишь неловким толчком насмешливого Мироздания, которое одним движением вышибло из-под Анны костыль — её тщательно лелеемую ненависть к Павлу, то чувство, на которое Анна опиралась все четырнадцать лет, и с которым привыкла жить. Оно удерживало её на плаву, помогало держаться, и теперь вдруг, лишившись этого костыля, Анна ощущала такую пустоту в сердце, дыру размером с космос, которую и надо было бы чем-то заткнуть, да нечем.

И если бы не Ника, Анне пришлось бы совсем туго.

Анна улыбнулась, вспомнив своё первое впечатление, почти шок, когда она увидела девочку на пороге Савельевской квартиры. Внешнее сходство племянницы с её покойной сестрой, казалось, было способно сбить с ног. И вряд ли Анна бы оправилась от этого — скорее всего просто медленно, но верно сошла с ума, не в силах выдержать вернувшуюся с того света Лизу. По счастью только внешним сходством всё и закончилось. В Нике при всей её детской и восторженной мечтательности всё же не было бессознательного детского эгоизма, присущего её матери, и где-то там внутри, под хрупкой и обманчивой оболочкой скрывался твёрдый характер — бойцовский характер, доставшийся ей в наследство от отца.

С каждым днём Анна прикипала к девочке всё сильнее и сильнее. Не могла сдержать счастливой улыбки, когда Ника появлялась у неё, весёлая, шумная, растрёпанная, заражающая всех своей юной и сильной энергией (Пашкиной энергией, уж Анне ли было этого не знать), и Анна со смесью страха и восторга понимала, что она ведь любит эту девочку, любит по-настоящему, но не как сестру, и даже не как племянницу, а скорее уж как дочь, которой у неё никогда не было. Это было невозможно. Неправильно. Но это было. И Анна, смирившись с этой невероятной любовью, поняла и приняла её.

* * *

— Пойдем-ка со мной, Кирилл, — Анна махнула рукой, зовя за собой. — А вы, кумушки, — она повернулась к Кате и Наташе Щербаковой. — Тоже давайте свои посиделки заканчивайте. К Никитиной обе и быстро. Она там сегодня и так одна со сменой белья зашивается, а вы тут бездельничайте.

Кирилл Шорохов соскочил со стула, на котором сидел. От Анны не ускользнуло, что он бросил на девчонок хитрый взгляд и едва заметно пожал плечами — мол, а я что сделаю, начальство зовёт. Щербакова не удержалась, прыснула, закрыв рот ладонью, быстро опустила вниз раскрасневшееся лицо. Анна поморщилась: тоже мне герой-любовник. Конечно, мальчик — смазливый, девчонки млеют от одного его взгляда, брошенного из-под длинных пушистых ресниц, а он и рад стараться. Вот Ника узнает, чем он тут занимается в её отсутствии, мало этому мальчишке не покажется — Анна видела, и не без внутреннего удовлетворения, что в отношениях этих двоих роль первой скрипки отводится племяннице.

Она развернулась и быстро зашагала по коридору, не оборачиваясь, и так зная, что Кирилл последует за ней. Он нагнал её, пристроился рядом.

— Анна Константиновна, а вас, кстати, какая-то женщина искала.

Анна ничего не ответила.

— Немолодая такая, — продолжил Кирилл. — Странная и как будто не в себе. Она вас Анютой называла.