Онлайн книга «Башня. Новый Ковчег 6»
|
— Конечно, Иосиф Давыдович, конечно. Паша всё сделает. Не волнуйтесь. Обещание вырвалось само, хотя Анна совсем не была уверена, что Павел согласится, не отмахнется от неё, не спишет желание их учителя на стариковские причуды. Она бы не осудила Павла, откажи он ей тогда — видела, как он мечется, как устаёт, с тревогой ловила иногда отчаяние в любимых серых глазах, знала, что процесс освоения земли идёт далеко не так гладко, как хотелось, — но Павел согласился. Он всё понял. И на её сбивчивую речь только молча кивнул: всё сделаем, Аня, всё организуем, не переживай. Павел сам вынес Иосифа Давыдовича. Вынес на руках, бережно, как любимое дитя, усадил в подготовленное инвалидное кресло, медленно — колеса увязали в мокром песке — вкатил на одну из сопок. Анне стало страшно. Она, как и Иосиф Давыдович, тоже в первый раз вступила на землю, и то, что она видела перед собой, наводило тоску и уныние. Их словно забросили на необитаемую, непригодную для жизни планету, где слепило солнце, ноги утопали в грязи, а холодный ветер, зло хохоча, швырял пригоршнями мелкий колкий песок. Она с тревогой посмотрела на старика, но лицо Иосифа Давыдовича было спокойным и умиротворённым. И она каким-то шестым чувством поняла, что старый учитель видит перед собой нечто другое, большое и таинственное, что не каждому под силу разглядеть. Павел присел перед стариком на колени, бережно поправил сползший плед. — Не холодно, Иосиф Давыдович? Старик не ответил. Улыбаясь и всё ещё глядя перед собой, он тихо произнёс: — Как же здесь красиво, Паша… — Да, очень красиво. — Лес, речка и поле… поле с одуванчиками. — …и поле с одуванчиками, — повторил за Иосифом Давыдовичем Павел. Анна сначала подумала, что Павел просто не желает расстраивать их учителя, произнося вслед за ним эту нелепицу, но потом поняла. Они оба — и столетний старик, и этот сорокапятилетний мужчина, бывший для Анны всем, её любовью и её миром — они оба действительно всё это видели. И быструю речку, в прозрачной воде которой у берега плещутся мальки, и высокие сосны, гудящие на ветру, и уходящую вдаль дорогу, над которой клубами поднимается сонная пыль, и поле… огромное одуванчиковое поле, тянущее к солнцу золотые ладони. — Паша, у меня к тебе есть ещё одна просьба, — морщинистая рука накрыла ладонь Павла. — Не сочти за стариковский каприз, но… нельзя ли меня похоронить на земле? Если это возможно, конечно. Павел просто кивнул. И Анна поняла — он исполнит последнюю просьбу их старого учителя. На следующий день Иосиф Давыдович умер — тихо, во сне. Словно всю свою жизнь дожидался этого момента, как в Библии, когда Бог сказал Ною: выйди на землю… — И сказал Бог Ною: выйди из ковчега ты и жена твоя, и сыновья твои, и жёны сынов твоих с тобою; выведи с собою всех животных, которые с тобою, от всякой плоти, из птиц, и скотов, и всех гадов, пресмыкающихся по земле: пусть разойдутся они по земле, и пусть плодятся и размножаются на земле… Анна вздрогнула. Павел проговорил эти слова тихо, глядя куда-то вдаль, словно там, на небе ему открылись начертанные памятью строки. — Эка ты шпаришь, Паша, как по писаному, — насмешливо проговорил Борис. Он хоть и стоял в нескольких метрах, но всё слышал. — Только не говори мне, что ты ударился в религию и по ночам штудируешь Библию. |