Книга Лживые свидетели, страница 83 – Марина Серова

— Что именно они говорили? — продолжала я.

— Говорил в основном Александр. Он настаивал на том, что Константина необходимо убирать, и делать это именно тотчас же, потому что, как он сказал, время не ждет.

— А он не говорил, зачем нужна такая спешка?

— Как же, говорил. Они планировали совершить сделку с какими-то людьми, представителями костромского завода. А Константин ни в какую не соглашался с этим проектом. Поэтому… Но Ростислав колебался, а Александр наступал на него и убеждал в необходимости устранения Константина.

— И что в итоге? Управляющий согласился в конце концов?

— Ну, как сказать. Ростислав, скорее всего, просто испугался настойчивости Крашенинникова, вот и все. То есть сначала он боялся Константина, а затем уже и Александра. Но до конца он все-таки не был уверен. Ростислав продолжал колебаться, хотя и заверил Александра, что сделает.

— А вы спросили Солеварова об этом поручении Крашенинникова?

— Спросила, конечно. Ростислав сначала сделал вид, что ничего такого не намечается. Но потом ему пришлось во всем признаться и все мне рассказать.

— И вы продолжили дело, начатое Александром, — заметила я. — Я имею в виду, вы продолжили убеждать Солеварова в том, что Константина Вячеславовича просто необходимо убить.

— Ну естественно, а как же? Я и продолжила убеждение, и отыскала причины, касающиеся только нас с ним. Причины, по которым от Константина просто необходимо было избавиться. И самая главная из них — это наша с ним финансовая свобода и возможность открыто появляться на людях, а не прятаться по углам. Ростислав согласился со мной. Я твердо была уверена в том, что Ростислав сдержит данное мне слово и убьет моего супруга. Но когда он снова вернулся в мою комнату и сказал, что Константина уже нет в живых, то я не поверила. И знаете почему? Потому что выстрел так и не прозвучал. Я бы не могла не услышать его. Но выстрела не было. Тем не менее Ростислав начал говорить, что Константин мертв, но убил его не он. Я тогда подумала, что Ростислав просто еще не осознал сам факт того, что это он убил. Я велела Ростиславу уйти с территории коттеджа. Но потом выяснилось, что Константин не был застрелен, что ему был нанесен ножевой удар в область сердца. И я поняла, что Ростислав не причастен к гибели супруга. Ростислав просто не смог бы хладнокровно нанести смертельный удар холодным оружием. Выстрел — это одно, а вот удар ножом — это совсем другое. Ростислав на такое не способен. Поэтому я готова со всей ответственностью заявить вам, Татьяна Александровна, что моего мужа убил не Ростислав, это был не он.

— А кто это был? Вам это известно, Маргарита Александровна? — спросила я. — Может быть, Александр Крашенинников? Ведь вашего супруга необходимо было убирать, и как можно быстрее. А кроме Солеварова, насколько я поняла, другой кандидатуры на роль убийцы не было.

Маргарита Пантелеймонова кивнула:

— Да, все это так. И я тоже сначала подумала, что это Крашенинников взялся за дело. Но потом, когда выяснилось, что Иннокентий чуть не умер, отравившись виски, мое мнение изменилось. Ведь бутылка была предназначена для Константина. Кроме того, я видела, как она появилась в коттедже. То есть видела, кто именно ее принес. Я ведь очень наблюдательная, Татьяна Александровна. Тот, кто принес виски с уже влитой в бутылку отравой, только позже понял, что Константин не станет пить виски. И тогда у убийцы не оставалось иного выхода, как ударить ножом в грудь.