Книга Не будите мертвеца, страница 2 – Джон Диксон Карр

– У меня нет времени читать романы, – заявил Дэн (как обычно). – Жизнеописания, история – это да. Это мое. Это все настоящее. Мне нужно, чтобы овчинка стоила выделки. А насчет всего остального я прямо как старая миссис Паттерсон: «Какая в том польза? Все это глупые враки». Но если уж приходится печатать романы, то они хотя бы должны основываться на практическом опыте – на настоящем знании жизни, – например, таком, как мой. Мне иногда кажется, я и сам мог бы…

– Ага, – сказал Кент. – Как же, знаю. Сдается мне, все это я уже где-то слышал. Чепуха! Писательство – это ремесло, такое же, как и остальные добрые ремесла, и ему нужно учиться. Что же касается этого твоего проклятого жизненного опыта…

– Ты же не станешь отрицать, что без него никак?

– Не знаю, – честно признался тогда Кент. Он вспомнил, как в тот момент изучал оттенки синего океана и синего неба сквозь стекло бокала. – Когда я читаю биографии писателей, которые печатают на книгах, меня всегда поражает одно. Невероятно, насколько все они похожи. В девяти случаях из десяти ты прочтешь: «Мистер Бланк за свою полную приключений жизнь успел поработать лесорубом, пастухом на ранчо, репортером, шахтером и барменом; проехал всю Канаду, какое-то время…» и так далее. Сколько литераторов перебывали пастухами на канадских ранчо – уму непостижимо. Если меня когда-нибудь попросят написать свою биографию, я разрушу этот стереотип. Вот что я напишу: «Я никогда не был лесорубом, пастухом на ранчо, репортером, шахтером или барменом; на самом деле я не работал в жизни ни единого дня, пока не начал писать».

Это задело Дэна за живое.

– Знаю, что не работал, – мрачно отозвался он. – У тебя вечно денег куры не клюют. Да ты и не выдержал бы ни единого рабочего дня. Ты бы сдох.

С этого момента спор, подогретый «Джоном Коллинзом» – или двумя, приобрел более острый и практичный характер, и в итоге Дэн распалился окончательно.

– Ставлю тысячу фунтов, – воскликнул Дэн, который всегда был романтиком в душе, – на то, что ты не выдержишь испытаний, которые выпали на мою долю! Слушай, а это идея! Ты не сможешь выехать из Йоханнесбурга без пенни в кармане, не сможешь добыть денег, чтобы добраться до побережья – Дурбан, Кейптаун, Порт-Элизабет, выбирай, что твоей душе угодно, – не сможешь наняться на корабль, чтобы отработать проезд до Англии и явиться на встречу со мной в условленный день и час, скажем через два с половиной месяца, считая с этого момента. Я имею в виду, не обналичивая чеков и не используя свое имя, чтобы получить помощь. Дудки!

Кент не сказал ему, что подобная идея в литературе вовсе не нова. Однако она его заинтересовала.

– Я ведь могу и поймать тебя на слове, – сказал он.

Дэн поглядел на него с подозрением – он всегда и во всем искал подвох.

– Ты сейчас серьезно? Имей в виду, если ты пойдешь на это – или хотя бы попытаешься, – то не прогадаешь. Ты узнаешь, что такое Жизнь с большой буквы. А еще разживешься богатейшим материалом для настоящих книг вместо дурацких историй о мастерах шпионажа и разных там убийцах. Только ты вряд ли согласишься. Уже завтра утром передумаешь.

– Да чтоб тебя разразило! Я еще как серьезно.

– Ну-ну! – сказал Дэн, хмыкнув в свой бокал. – Прекрасно! – Он воздел толстый палец. – В начале января мне надо быть в Англии по делам. Со мной поедет Мелитта, твой кузен Род с Дженни, а еще, вероятно, Франсин и Харви. – (Дэн всегда путешествовал как император, со свитой из друзей.) – Сначала мы поедем в Суссекс, в деревенский дом Гэя. Но утром первого февраля уже точно будем в Лондоне. Как думаешь, сумеешь проделать весь этот путь и встретиться со мной в номере отеля «Королевский багрянец» в десять утра первого числа? Подумай хорошенько, мой мальчик. Тысяча фунтов, без дураков – даже ты не откажешься.