Книга Тайна ордена Еретиков, страница 173 – Владимир Голубченко

– Все хорошо, он у нас, – вопреки ожиданиям, София с готовностью ответила на вопрос и положила руку на грудь профессора.

– А где мы? – с трудом размыкая тяжелые веки спросил Иван, но тотчас осекся, увидев знакомые листы жестяного металла, представлявших из себя внутренне убранство «Альбатроса». Только сейчас он наконец понял, что лежит на прохладном полу самолета и монотонный гул, встретивший его при пробуждении есть ни что иное, как рев двигателей.

– Питер и Лебелетье? – не дожидаясь ответа на предыдущий, Иван задал новый вопрос.

– Как ни странно все в порядке, – наконец позволила себе небольшую улыбку воровка.

– А я?

– А ты, как оказывается чертов псих, – внезапно над головой раздался восторженный восклик Питера: – За исключением десятка царапин, ссадин и обугленных бровей, ты в полном порядке!»

С трудом подняв голову вверх, Иван недоверчиво взглянул на расплывшегося в фирменной улыбке Американца.

– Вставай, вставай! Чего развалился? – переступив продолжавшего неподвижно лежать на полу профессора, вор протянул ему руку и в следующее мгновение рывком поставил его на ноги.

Борясь с подступающей тошнотой, Иван оглядел небольшой салон самолета и вновь обратился к Софие:

– Как вы меня нашли?

– Это не мы, – заметно помрачнев поспешил ответить Питер: – Это вождь. Когда началась перестрелка в деревне, он приказал своим задержать боевиков, а сам бросился к кораблю.

– Зачем?

– Взорвать его конечно, – слегка раздраженно пояснил Питер: – Но как оказалось, ты опередил его. Он был в пещере, когда ты устроил фейерверк поэтому и смог вытащить. Принес сюда и позволил нам взлететь, выиграв время, – заканчивая предложение, вор окончательно помрачнел.

– Как долго я был без сознания, – профессор прекрасно понимал, каким образом туземцы могли «выиграть» время. Он не знал сколько длилось его забытие, но по бескрайней синеве океана, виднеющейся из ближайшего иллюминатора, он мог предположить, что отсутствовал весьма длительный промежуток времени.

– Долго, долго! – скрежет Лебелетье, обозначил его присутствие: – Не меньше полутора часов! Вы потратили время, которого у нас и так нет. Что это за штуковина?

Только сейчас Иван увидел, что старик удерживает в руках небольшую книгу, явно написанную рукой Бартоломью Робертса. Аккуратно выведенные линии на заглавии разворота не оставляли сомнения – это очередной дневник пиратского капитана.

– Ты что-нибудь смогла узнать? – словно забыв о слабости, историк быстро метнулся к французу и одним рывком выхватил фолиант.

– Да, – мрачный голос девушки, с которым она ответила не внушал никакого оптимизма: – Робертс просто сошел с ума.

– Что? Почему? – спешно ища начало дневника непонимающе переспросил Иван. Он был уверен, что спрятанный дневник должен хранить хоть что-то что могло бы пролить свет на судьбу ватиканского хранилища.

– В этом дневнике он кается, в том, что прикасался к языческим артефактам и молит о спасении, – сделав шаг назад, девушка обессиленно рухнула на сиденье и взглянула на историка, продолжавшего судорожно листать страницу за страницей: – Он просто сошел с ума! – дождавшись, когда глаза историка вновь обратятся к ней, наконец подытожила девушка: – Он не оставил никаких следов.

Южин не хотел верить словам Софии. Он уже успел пролистать добрую половину страниц, далеко не самого объемного дневника и ничего не нашел, но все же он не готов был это принять. Содержание этого фолианта совсем не отличалось от десятков других, такое же словоблудие и постоянное покаяние в несчетных грехах, и ни одного слова о потенциальном путешествии. Страница за страницей, строка за строкой профессор вчитывался лишь в уже знакомые строчки и ничего необычного. И с каждой новой страницей, чувство безысходности и бессмысленности всех злоключений становилось все тяжелее