Онлайн книга «Тайна ордена Еретиков»
|
– Ну что там? – тотчас отозвал старик. – Вот, смотрите сюда, – наконец разобравшись с кучей макулатуры, историк сунул под нос мужчины листок. Как только старческий взгляд опустился на желтый листок, его глаза округлились, а рот исказился в еще большем гневе чем раньше. И без того не самое притягательное лицо старца в одно мгновение превратилось в устрашающую гримасу ненависти. – Да как ты посмел? – вдруг взревел старик: – Как ты посмел что-то тут рисов… Сильная пощечина, внезапно оборвала гневную тираду старика. От неожиданности мужчина замолчал и удивленно воззрился на своего «обидчика». – Это подделка, – тыча в лицо растерянному старику клочком бумаги, прошипел историк. Хлопая глазами, старик вновь опустил свою крючковатый нос на пергамент. – И что это вы отметили? – спустя несколько секунд напряженного изучения содержимого письма, недовольно спросил старик. – Это морзянка, – буднично отозвался историк и провел пальцем вдоль очерченной лини, из-за которой старец взорвался. Ошарашенно следя за медленно скользящим пальцем, старик не мог вздохнуть. Взираясь на обветшалый лист широко открытыми глазами, мужчина пытался понять, что все это значит. – Тут написано «Die Forelle»! – заметив растерянный взгляд мужчины, пояснил историк. – Чего? Мертвая рыба? – недоуменно воскликнул Питер, решив сам взглянуть на чудаковатый документ. – Не дума… – Нет, – не дав договорить Южину, гневно заскрипел старик: – Это немецкий… – Немецкий? – А еще взгляните на эту сторону, – не обращая внимания на удивлённого Питера, непонимающе разведшего руки в стороны, Южин вновь обратился к старику. – Это уже бинарный код и в нем зашифровано тоже самое, – выпрямившись в полный рост, профессор взглянул на редкую капну седых волос старика: – Кто-то очень постарался, чтобы донести до Вас эту фразу! Несмотря на то, что морщинистое лицо было обращено к пергаменту, Южин понял, что его последние слова оказали должный эффект на старика. Медленно обернувшись к историку, мужчина в инвалидном кресле, испытующе взглянул на профессора. – Мне? Почему это мне? – О, да бросьте. У Вас не очень получается разыграть роль обычного охотника за древностями, – историк сунул руки в карманы и высоко задрав голову, стал говорить громко, как на лекции: – Во-первых, Вы явно знали, что печать о которой я сказал ранее должна быть именно такой, слишком уж Вы спокойно отнеслись к этому. Хотя меня больше всего смущала именно она. Ну а во-вторых, кому придет в голову платить три миллиона евро за какой-то жалкий клочок бумаги? Человек, подделавший это письмо явно знал, что вы купитесь на эту печ… – Так, – повысив голос Питер не дал закончить Южину: – Мне кто-нибудь объяснит, что это такое? И почему этот старикашка сейчас будто смерть увидел? – Форель, – медленно заговорил старик: – Это Шуберт, песня повествует о том, как рыболов устал ловить проворную рыбу и прибегнул к хитрости, взбаламутил воду. Тем самым заставил рыбу выплыть из своего укрытия, после чего поймал… – во время короткого пересказа на старческом лице не промелькнуло ни единой эмоции. Он медленно произносил слово за словом, вглядываясь куда-то в пустоту. Это письмо явно повергло его в глубокое смятение. Слушая болезненного мужчину, Питер искоса поглядывал на Южина, который к этому моменту вновь неотрывно смотрел на седого человека. Удивительно, но в глазах историка, Беркли увидел презрение. |