Книга Дом у скалы. Ангел, который меня оберегает, страница 79 – Татьяна Василевская

– Нормально. Врач говорит, здоров, как бык. Через два-три дня выпишет.

Ребята заулыбались.

– У вас там как? Чего, задержанный? Говорит чего-нибудь?

– Он признался, – ответил Саша.

– Все рассказал. На первом же допросе, как начал заливаться соловьем, – ухмыльнулся Боря. – Даже пришлось нам самим допрос прервать. Прямо совсем парень разошелся, боялись, начнется нервный припадок, так его разобрало.

– Мы, только, с допроса, – пояснил Саша и улыбнулся, – конец истории дослушивали.

– Надо же, – хмыкнул Прохоров. – А я думал, будет молчать, как партизан. Придется с ним возиться, а он сам, добровольное.

Следователь пожал плечами. С преступниками не угадаешь. Иногда молчат, как воды в рот набрали, хотя улик, выше крыши, и вина, практически очевидна, даже и без признания. А другие и впрямь говорят, что не остановишь. Душу изливают. Как будто даже радуются, что вот, наконец, можно снять с себя эту тяжесть, освободиться от нее. Даже, вроде как, радуются, что представилась такая возможность.

– Ну, и чего же рассказал наш душегуб?

– Мы Вам запись допроса принесли, – доставая из сумки наушники и плейер, улыбнулся Бобров. – Решили, может, захотите послушать.

– Послушаю, – стараясь говорить без проявления излишней заинтересованности, пробурчал Прохоров. – Тут заняться, все равно, особо не чем.

– Он, в общем-то, не совсем уж душегуб, – счел своим долгом высказать собственное мнение Синицын. – Я его не оправдываю. Но, просто, обстоятельства сложились так, да плюс слабохарактерность. И вот, готовый преступник, хотя вроде, наклонностей таких и не имел.

– Да, хорош уже! – возмутился Бобров. Прохоров понял, что это не первая дискуссия молодых следователей на эту тему. – Ты еще заплачь над ним. Чего он тебе дался-то? Обстоятельства, не обстоятельства, а он убийца. И будет отвечать.

– Будет сидеть!!! Я сказал! – скорчив рожу, передразнил напарника Синицын, фразой знаменитого киногероя. Бобров ответил презрительной гримасой.

– Так, чувствую, пора мне отсюда выписываться, пока вы сами там друг друга не поубивали, – хмыкнул Прохоров. – Вы мне вот, что скажите. Хозяйке дома, где душегуба-не душегуба взяли, Андреевой, сообщили, что преступник арестован, и она может быть спокойна, что он ее где-нибудь за углом подкарауливает? Ведь, наверняка же волнуется. Да и дети у нее… – немного смутившись, собственной «излишней» чуткости, закончил он.

– Да, она знает, – ухмыльнулся Бобров. – Мы бы, конечно, и так и так сообщили. Но нашелся среди нас истинный рыцарь, который всех опередил.

Бобров засмеялся, а Синицын пихнул его локтем, но и он явно сдерживал улыбку. Прохоров внимательно смотрел на них, со скептическим выражением лица.

– Я смотрю, у вас там прямо какой-то вирус, что ли завелся? Который, как-то на мозги влияет. Вся прокуратура уже заразилась? Или это заболевание только на вас двоих распространилось?

– Никак нет, – продолжая улыбаться, сказал Боря. – Это я так. Извините, Иван Степанович. Конец года. Усталость, стрессы, сами понимаете.

– Ну-ну. Уработались значит, работнички. Ничего, скоро возьмусь за вас, не обрадуетесь! – улыбнулся старший следователь. – А то расслабились там совсем.

* * *

После ухода подчиненных Прохоров улегся на больничную кровать и надел наушники, надеясь, что никакая зловредная медсестра не придет сейчас с какими-нибудь очередными, совершенно бесполезными, на его взгляд, процедурами. Ему было интересно узнать, наконец, недостающие, в сложившейся в его голове картине преступления, моменты.