Книга Соседка, страница 61 – Татьяна Василевская

За это лето ученики теперь уже 9 «Б» изменились внешне, как, наверное, еще ни разу, ни за одни каникулы до этого. После экзаменов все они расстались, пусть уже не маленькими, но все еще совершенными детьми. Два с половиной месяца преобразили смешных, угловатых подростков до неузнаваемости. Большие дети, превратились в маленьких взрослых. Девочки вытянулись, приобрели более женственные формы. Лица чуть повзрослели. Ребята тоже вымахали вверх, некоторые очень даже прилично. На лицах, безусловно повзрослевших, у большинства появились первые признаки растительности. Кто-то уже явно успел познакомиться с бритвой, и столь же явно испытывал по этому поводу чувство гордости и несомненного превосходства, над теми, у кого над верхней губой и в области подбородка проглядывал еще только жиденький, смешно торчащий в стороны едва заметный пушок.

«Открытием нового учебного года» стали Галя Ромашина, за лето успевшая «обзавестись» бюстом четвертого номера, вместо скромного, ранее имевшегося, первого. Юморист Степанов, естественно, не преминул прокомментировать это удивительное явление, взволновавшее всю мужскую часть учащихся, причем не одного только 9 «Б»: «Ромашина-то все лето буфера отращивала. Постаралась на славу, что надо отрастила!». В награду за столь высокую оценку одной из частей своего тела, Ромашина со всей силы съездила говорливому однокласснику по голове сумкой, сказав при этом, что, судя по звуку от удара, отрастить себе мозги Степанову так и не удалось.

Вторым открытием, даже более поразившим всех без исключения одноклассников обоих полов, стала Леля Федоренко. Когда она только вошла на стадион, под руку с Викой Волошиной, небольшая часть уже собравшихся там одноклассников, сначала даже не поняла, что это «новенькая». Немного вытянувшаяся и сильно похудевшая за лето Леля, с выцветшими почти до серебристо-белого цвета волосами, загорелым, свежим лицом, приобретшим если и не утонченность, то четкость и плавность черт, и глазами сияющими каким-то мягким теплым светом, ни коим образом не походила на полную, неуклюжую девчонку, над которой все смеялись и называли коровой, жабой, Винни пухом и другими обидными прозвищами. Степанов, тоже явившийся пораньше, очевидно, чтобы не пропустить что-нибудь интересное, и успеть посмеяться над всем, чем только можно, вытаращил глаза, и буквально отвесил челюсть.

– Федоренко, шикарно выглядишь, – придя в себя, тут же взялся за дело Степанов. – Давай поженимся! До конца школы, как раз успеем родить двух киндеров, и меня в армию не заберут. И тебе Федоренко хорошо будет – идеальный муж, можно сказать. Я ведь, Федоренко, не только практически неотразим, так еще и не пью, не курю, плаваньем занимаюсь.

– Да ты, Степанов, прямо сокровище. Единственный недостаток – дебил, – презрительно сказала Вика.

– Не слушай ее, Федоренко, это она ревнует, завидует нашему счастью, – ухмыльнулся Степанов.

На первой же перемене произошел небольшой инцидент, связанный с этим самым чудесным преображением вчерашней дурнушки Лели.

Зловредная Катя Воронина, вместе с компанией своих закадычных подружек, сразу начавшая недружелюбно и недовольно поглядывать в Лелину сторону, очевидно переполнившись за время урока злобой, ядом, а заодно и желчью до самых краев, как только прозвенел звонок, подлетела к парте, за которой сидели Леля и Вика и нарочито громко сказала: