Книга Публицистика по случаю, страница 26 – Татьяна Василевская

С Александром Сергеевичем у Валеры были довольно напряженные отношения. Директор не входил в число симпатичных ему людей, а скорее даже, относился к тем, кто пользовался у Валеры «глубоким» неуважением. О причинах он не рассказывал, но судя по всему, неприязненное чувство возникло не на пустом месте. Валерка тоже не входил в число любимчиков АС.. Да и, думаю, ревновал стареющий ловелас к той явной симпатии, которой пользовался хулиганистый водитель со стороны представительниц женского пола. В результате этой взаимной нелюбви, общались они, исключительно, по служебной необходимости, и чуть ли не сквозь зубы.

Как-то меня отправили с документами в одну из контор, перед которыми мы, как торговая точка, то и дело отчитывались. Поездка заняла больше чем полдня и когда я вернулась, в дверь кабинета, довольно осторожно ( что было странно и необычно) заглянул Валерка. «Ты одна?» – опять же, непривычно тихо поинтересовался он. Я удивленная таким совершенно нетипичным поведением не склонного ни к робости, ни к малейшим проявлениям вежливости водителя, подтвердила, что, да, я одна, хотя это и так было очевидно. Разве только мой нахальный приятель, отчего-то ведущий себя странно, с чего-то, вдруг, заподозрил, что я решила спрятать кого-то, к примеру, в шкафу. Валерка бочком прошел в дверь, и подойдя к столу не плюхнулся, как обычно, по хозяйски в кресло, а с надутым видом заявил: «Знаешь, как ты меня подставила!!!» Ну тут я окончательно поняла, что он, по какой-то причине, точно не в себе. «И как же, интересно, я тебя подставила?» – не удержавшись, уточнила я. Валерке надоело дуться и изображать обиженного, и он рассмеялся. «Даже не представляешь, что тут сегодня было!» – сообщил он, ухмыляясь уже своей обычной нахальной улыбкой. Я как-то уже начала напрягаться, что же такое произошло в мое отсутствие, что мой хам-приятель ведет себя так странно. И потребовала немедленных обьяснений. Валерка, уже вполне радостно, рассказал, что перед обедом приезжал «с каким-то барахлом» для промтоварного отдела, и, естественно, решил заглянуть ко мне, на чай. Но на этот раз его буйная фантазия окончательно разыгралась и будучи в таком особенно игривом настроении, он решил соригинальничать. Превзойти самого себя, так сказать. И он не просто ввалился в кабинет, как обычно, открыв дверь «с ноги» и потребовав чаю, а «запрыгнул» в комнату (причем спиной к столу). Быстро запер дверь и спрятал ключ в карман. После чего с радостным воплем: «Ну вот, наконец-то мы одни, любовь моя!…» он, наконец повернулся и встретился глазами с выпученным изумленным взглядом Александра Сергеевича, восседающего за моим столом. На этот раз не багровеющего всей физиономией, а «пошедшего» отдельными пятнами. С перепугу горе-шутник начал ломиться в запертую им же самим дверь. От ужаса забыв, что ключ, опять же, он сам, в порыве своей безудержной игривости, спрятал в карман. В общем, такая вот полная трагизма и идиотизма сцена разыгралась в мое отсутствие. «Почему этот урод, вообще в твоем кабинете сидел?» – с возмущенным видом обманутого мужа, закончив рассказ, заявил Валерка. (В этот момент мое желание придушить его стало почти непреодолимым).

После того, как я поорала, сообщив, что он полный идиот, и что своей выходкой он подставил, в первую очередь, меня, и заодно, сообщила, что впредь никаких заходов «с ноги» в мой кабинет и нахальных требований подать «усталому труженику» чая не будет, я, естественно, посмеялась, живо представив лица обоих участников бурной сцены неудачного «свидания». (С тех пор, Валерка правда слегка «остепенился», видно неожиданная психологическая встряска от встречи с выпученным Пушкиным возымела результат).