Онлайн книга «Непобедимый эллин»
— Спасибо, — сдавленно буркнул Копрей, смотревшийся в набедренной повязке и в не по размеру огромных сандалиях весьма колоритно. — Теперь задание! — напомнил Софоклюс. — Какое задание? — испуганно переспросил посланец. — Четвертое! — Ах да, задание! Извините, совсем вылетело из головы… — И неудивительно, — тут же съязвил Геракл. — У тебя же там сквозное отверстие, в правое ухо ветер залетает, а в левое вылетает. Копрей не обиделся. Достав из набедренной повязки небольшую восковую дощечку, он торжественно прочитал: — Я, Эврисфей, великий правитель Микен… — Великий кретин Микен… — поправил посланца сын Зевса. — Великий правитель Микен, — продолжал настаивать на своем Копрей, — правом, данным мне всемогущими богами, повелеваю Гераклу Олимпийскому, урожденному Зевсу Младшему, изловить и доставить в Тиринф керинейского барана! — Кого доставить? — спросил Геракл, расслышавший лишь первое слово из имени диковинной зверюги. — Какую еще канарейку? — Не канарейку, — поправил великого героя посланец, — а керинейского барана! — Это что еще за жертва безумной селекции? — в сердцах воскликнул сын Зевса. — Постойте, любезнейший, — решительно вмешался Софоклюс, всегда и во всём (а особенно в исторических фактах) любивший точность. — Вы тут нам только что сказали, вернее, зачитали письменный документ, в котором Эврисфей назвал себя великим правителем Микен… — Великим кретином Микен, — снова хохотнул Геракл. — Но, насколько мне известно, — историк озадаченно наморщил лоб, — Микенами правит некий Агриппа… — Всё верно, всё верно! — согласно закивал Копрей. — Тут нечему удивляться… — Но позвольте… — Всем известно, что Эврисфей с самого детства болен всякими неприятными болезнями. — Ну и… — Совсем недавно или, правильней сказать, буквально на днях у него случился острейший приступ мании величия. Так уж получилось, что именно в тот момент, когда его посетил столь распространенный на Олимпе недуг, Эврисфей готовил для Геракла очередное сложное задание. — А разве мания величия болезнь? — искренне удивился Геракл. — Особое психическое расстройство, — подтвердил Копрей. — Следствие разнообразных эротических фантазий в нежном возрасте, как пишет великий Зигмундис Фрейдиус. Похоже, что Геракл с Софоклюсом впервые столкнулись с ярым поклонником опусов сумасшедшего греческого лекаря. «Интересно, — подумал историк, — а как сам Фрейдиус называет своих фанатов — фрейдоманами или, может быть, фрейдонистами или… фрейдощенцами?» Фрейдощенец Копрей уже что-то грузил с умным видом по поводу не в меру любопытных маленьких мальчиков и девочек. В его сбивчивой безумной речи то и дело попадались знакомые слова вроде «либидо», «фобия» и «сублимация эротически-умозрительных фантазий». Геракл громко зевнул и, грубо перебив посланца, недружелюбно рявкнул: — Всё, хватит, я уже понял, что мания величия это болезнь, поражающая тех, кто писался в детстве в люльке… — Как?! — возмутился Софоклюс. — Но разве не все младенцы писаются? — Лично я в младенчестве всегда спускался во двор, — невозмутимо ответил сын Зевса. Сказанное Гераклом начисто рушило фундамент сумасбродной теории Фрейдиуса, ибо манией величия сын Зевса страдал в самой тяжкой форме. — Расскажи-ка нам лучше об этом баране, — предложил могучий герой не в меру распалившемуся посланцу. — Да что тут рассказывать? Проживает баран в Аркадии, по слухам, он послан смертным в наказание божественным кузнецом Гефестом. — И чем же он опасен? — полюбопытствовал Софоклюс. — Смертельно говорлив! — Это как? — Треплется без умолку. — Моя бывшая жена Эления, — усмехнулся историк, — говорила со скоростью сорок слов в секунду, особенно когда встречала на рынке любимых подруг. — И где она теперь? — Свезли на Аргос к Асклепию, кстати, можно было проведать. — Весьма поучительная история, — кивнул Геракл. — Во всяком случае, тебе, Софоклюс, этот баран теперь не страшен. — Проблема не в этом, — возразил Копрей, который на прохладном осеннем ветру стал слегка мерзнуть. — Дело в том, что керинейского барана совершенно невозможно поймать, особенно с тех пор, как у него украли драгоценную золотую шкуру. — Кто украл? — Ясное дело, аргонавты украли. Украли и пропили. — Я хорошо знаю этих ребят, — улыбнулся сын Зевса, — так что совсем не удивляюсь, хотя это, конечно, безобразие. — В общем, всё, что знал, я рассказал, — дрожа, добавил слегка посиневший посланец. — Ладно, свободен! — небрежно бросил ему Геракл. — Топай в свои Микены, да смотри мне, посылку по дороге не потеряй… Копрей кивнул и с огромным свертком в руках смешно заковылял по широкой дороге. — Вот же лопух, — недовольно проговорил, глядя вслед посланцу, сын Зевса. — Как пить дать железяку посеет… * * * — Господин, к вам посетитель. — Старый горбатый слуга угодливо поклонился. — Кто там еще? — встрепенулся сидевший в окружении пуховых подушек Эврисфей. — Копрей, что ли, уже вернулся из Тиринфа? — Нет, господин… — Тогда… — страшная догадка словно молния Зевса пригвоздила болезного к месту, — это… это… Геракл? Старый слуга рассмеялся. — На Геракла этот тип похож меньше всего. Я уже было решил, что он сумасшедший, но в последний момент подумал, может, он вас заинтересует… — Чем же, интересно? — Он, как и вы, страшно ненавидит великого сына Зевса! — Немедленно зови его сюда! — закричал Эврисфей, от радости подпрыгивая на мягких подушках. — Я хочу говорить с этим милым человеком. — Милым… — Горбатый слуга лукаво улыбнулся. — Что ж, тебе виднее, хозяин… Через пару минут неожиданный гость предстал пред ясные очи Эврисфея. Эврисфей нервно потянул носом, в комнате отчетливо запахло мокрой псиной. — Кто ты такой? — нервно осведомился болезный, утирая платком вечно сопливый бледный нос. Совершенно умопомрачительного вида незнакомец, облаченный в ужасную рыжую накидку с серыми проплешинами, довольно осклабился. — Я Херакл, сын Алкмены и Амфитриона! — Как ты сказал? — Я назвался Хераклом, и ты не ослышался… Натужно пытаясь сфокусировать свои от рождения косые глаза, Эврисфей старался разглядеть гостя получше, но глаза никак не желали фокусироваться, постоянно сбегаясь к переносице, словно там было что-то намного интересней смердящего незнакомца. |