Онлайн книга «Досье на невесту»
– С Митей? – попыталась слабо удивиться разомлевшая Вика. Жизнь, обильно политая шампанским и сдобренная воздушными пирожными, перестала казаться горькой и беспросветной. – Его же днем как-то по-другому звали. Она попыталась навести резкость на возвышавшегося над Маринкой кавалера, но фокус никак не совмещался с физиономией неизвестного героя, поэтому Вика переключилась на другую тему: – Почему вы искали меня в кустах, а не начали с более приличных мест? – Например? Со спальни хозяина? – буркнула Маринка, пытаясь поднять размякшую Вику с резной лавочки, на которой та пировала. – У нас с тобой разные представления о приличных местах, – устало вздохнула Вика, с удивлением констатировав, что уже в который раз промахивается мимо тарелки с тарталетками. – Надо же, как мелко настругали, не зацепить. – Пить меньше надо, – рассердилась Марина. – Ты жрать сюда приехала или что? – «Или что» у меня не получилось. Все «или что» оказались разобраны, поэтому пришлось жрать. Вот. Она вдруг зевнула и начала заваливаться набок. – Дима, Дима, лови ее, – всполошилась Маринка. – Э, маманя, ты что это? – Отвалите. – Вике было совершенно все равно, что про нее подумают. Спать хотелось дико, глаза слипались, а земля раскачивалась, норовя вообще обломиться, как кусок старой штукатурки, и улететь куда-то вниз. – Я ее не понесу, – сурово произнес недовольный баритон. – Почему бы тебе не подружиться с какой-нибудь дюймовочкой, которую можно без проблем перетаскивать с места на место, когда она напьется? – А почему бы тебе не заткнуться? – раздраженно протянула Бульбенко, разглядывая сладко жмурившуюся Вику. – Я говорю дельные вещи. – Да, очень дельные. Подруги не мебель, чтобы их перетаскивать. К тому же я не очень понимаю, почему это тебе вдруг захотелось их носить? – Мне? Замечательно! Ты забыла, с чего мы начали? Я не хочу никуда волочь эту девицу. Она слишком… слишком… Вика бдительно приоткрыла глаза, очертив на лбу грозную складку. – …слишком крупная. К тому же она проснулась, пусть идет сама. Я не грузчик. – А я не пианино, – промычала Вика. – Да уж. Ты, Муравьева, рояль! – Маринка подлезла ей под мышку и попыталась поднять. – Давай, шевели ногами, горе мое. Я с тобой грыжу наживу! Дима, что ты уставился? Подопри ее с другой стороны! – Чем? – индифферентно поинтересовался кавалер, явно тянувший время и не желавший возиться с внезапно развеселившейся незнакомой девицей. – О, – простонала Маринка, – я от вас с ума сойду! Собой подопри, неужели не понятно? – Я что – горбыль какой-нибудь? Я себя несколько иначе позиционирую, – доверительно поведал неизвестно кому недовольный Дима. – Митя, ты всегда такой, или ты сейчас нарочно меня злишь? – прошипела Бульбенко, пытаясь через могучую Викину грудь испепелить напарника взглядом. – И почему она скособочилась в мою сторону? Мне тяжело! – Не знаю, – подумав, флегматично заметил парень. – Может, она просто косая. Каждая их реплика вызывала у Вики новый прилив хохота, и она норовила поджать ноги, видимо, чтобы упасть и посмеяться, катаясь по модно постриженному газону. – Твоя подруга меня утомила, – пожаловался Дима. – Она трясет своей майкой прямо у меня перед носом. Я переживаю. – Если ты переживаешь за нее, то зря. И трясет она не майкой. Я тебе потом покажу, что это, милый, – судя по тону, Маринка вспомнила, что познакомилась с парнем не просто так, и начала наводить мосты. – Мы что, будем ее раздевать? – в голосе Мити послышалась некоторая заинтригованность. – Нет, – рявкнула Маринка и добавила, смягчившись: – Будем, но не ее. – Меня? – теперь его голос наполнился беспокойным волнением. – Дима, я тебя не для того поила, чтобы ты мне сейчас нервы мотал. Дошел до кондиции и хватит. – А зачем ты его поила? – вдруг заинтересовалась Вика, прокричав свой вопрос прямо в ухо Марине, отчего та едва не выронила подгулявшую подружку. – Знаешь, есть такая поговорка: что у трезвого на уме, то у пьяного на языке! Хочу знать, с кем имею дело! – И как? – Все чисто! – Плохо, – погрустнела Вика. – Почему? – теперь уже заинтересовался Дима, который не так уж и много выпил, но ясность его мыслей все же была затуманена элитным алкоголем. – Потому что на уме мужчины должно что-то быть. Извилины там всякие. Совсем чисто только у имбецилов, и то я не уверена, надо посмотреть в энциклопедии. – Вика задумчиво засопела. – Митенька, – неожиданно елейным голоском поинтересовалась Маринка. – А у нас есть деньги на такси? – У вас? Не знаю. А что? – У меня нет, – тут же вклинилась в беседу отчего-то погрустневшая Вика. Она сразу почувствовала, что отсутствие денег на такси сопряжено с какими-то проблемами, но никак не могла сориентироваться, с какими именно. – А как же мы поедем домой? – терпеливо гнула свою линию Бульбенко. – На машине, – Дима удивленно пожал плечами и развел руками, планируя подкрепить свою мысль какими-то жестами, но непредусмотрительно отпущенная им Вика немедленно повисла на Марине, отчего обе девицы с глухим стоном шмякнулись в траву. – А ты тоже пьяная, – радостно констатировал Митя. Злая и красная Маринка выкарабкалась из-под Вики. – Ну вот, я платье травой замазала, – она чуть не плакала, разглядывая темную полосу на бедре. – Я тебе новое куплю, – Дима тоже потрогал грязную полоску и добавил: – Два куплю или три. Вика в полной прострации пялилась на звездное небо, отчего-то раскачивавшееся по широкой амплитуде. Рядом слышалась возня и звуки поцелуев. – Мне холодно, – зачем-то сообщила она в темноту, хотя холодно ей не было. Было сыро. – Дима, я домой хочу, – капризно хныкнула Маринка. – Сейчас поедем, только машину найду, – совершенно трезвым голосом ответил парень и уплыл в темноту. – Маринка-а, – позвала Вика. – М-м. – А что ты делаешь? – Вике хотелось поболтать о жизни, о судьбе, о вечных ценностях… – Пудрюсь. – Плюнь. В темноте промахнешься. – Промахнусь, если в тебя плюну, а пуховкой мимо лица трудно промахнуться, – хмыкнула Марина. – Слушай, а как мы поедем, если он пьяный? – Не такой уж он и пьяный. – Нет, пьяный, – уперлась Вика. – Знаешь, сколько аварий происходит по вине пьяных водителей? Я не поеду. – Вот и хорошо, – обрадовалась Маринка. – Счастливо оставаться. Надеюсь, к утру ты тут пустишь корни и зацветешь. |