Онлайн книга «Стеклянный ключ»
Видимо, его крепко задел этот факт ее биографии. — И потом, где тебя только носит? Я работал целый день как вол. Вернулся… да, немного задержался, только не смотри на меня такими глазами. Это не имеет никакого отношения к Маше. — Я разве что-то говорила? — Тебе не нужно что-то говорить, — горячился он. — Ты уставишься своими глазищами и смотришь… Да сними ты эти свои линзы! — Не сердись, но это не линзы. Это мои естественные, натуральные, как их там еще назвать, глаза. — А то я не знаю, какие у тебя глаза! — окончательно вышел из себя Саша. — Они… это… серые… Я хотел сказать, голубые. И вообще дело не в глазах. — Ты хотел сказать, что приехал домой поздно вечером, рассчитывая, что тут тебя ждет женщина, готовая выслушать и понять, а оказалось, что дома никого нет. — Все нормальные семьи, — принялся втолковывать он, — складываются из работающих мужчин и понимающих женщин. Да, когда-то меня привлекла эта твоя самодостаточность. Но теперь я сыт ею по горло. Нужно выполнять взятые на себя обязательства! Обязательства — превыше всего. И потом, что это за скандальная известность? — Почему — скандальная? — А какая же еще? Кому нужны твои картинки, скажи мне? Только таким, как я, — твоим любовникам. Или потому, что ты эпатируешь общество. Ну, это ты любишь. Не зря столько журналистов набежало. Небось знают то, что мне неизвестно. — Пять лет умело скрывала, — мило улыбнулась она. — Это твое дружелюбие, — заорал он, — кого угодно доведет до исступления! — Милый, — попросила она негромко, — объясни мне, почему я должна скандалить, кричать и плакать, говорить и слушать гадости, чтобы ты меня понял? Неужели так интереснее? — А почему ты все время хочешь отличаться от других? — не унимался Александр. — Ты что — особенная? Все так живут. Существуют рамки, и надо в них оставаться… В ярости он схватил аквариум с золотой рыбкой и шваркнул его об пол. Татьяна несколько секунд внимательно смотрела на рыбку, отчаянно бьющуюся на полу среди осколков, хватая ртом воздух, которым дышат все, а потому и ей отныне предписано. — Нет, солнышко, — сказала она наконец. — Я не люблю ругаться и не стану. А рыб тут был совершенно ни при чем. Она подняла несчастную тварюшку, положила ее в стеклянный кувшин и налила воды, которая специально отстаивалась для аквариума. Затем в комнате быстро упаковала сумку — а ее вещей, хранившихся у Говорова, оказалось, кот наплакал. Взяла кувшин, сумку и зашла к Александру, который сидел в комнате над лужей и осколками стекла. Нежно поцеловала его в щеку: — Всего хорошего, солнышко. Александр, которого эта вспышка ярости изнурила, мрачно спросил: — Уходишь? — Кажется. — Надолго? — Навсегда. * * * Она шла по ночному городу с кувшином с золотой рыбкой, и все прохожие оборачивались ей вслед. Кто-то крикнул: — Девушка, девушка! А ваша золотая рыбка желания не выполняет? — Смотря какие, — охотно откликнулась Тото. К ней, смущаясь, подошла женщина средних лет, призналась внезапно, повинуясь странному порыву: — Да мне бы на работу устроиться. — Кем? — Да хоть в кафе, хоть в бар… Хоть в «Макдоналдс». — А куда лучше? — не унималась Татьяна. — Конечно, в приличное кафе. — Ну, поговорите с рыбкой, — предложила она. Женщина взглянула на нее как на сумасшедшую, но Тото уже вытащила из кармана блокнот, выдрала из него листок и нацарапала на нем пару слов. — Зайдете в кафе «Симпомпончик», — пояснила коротко и деловито, — и отдадите это бармену. Удачи. — Спасибо, — пролепетала женщина, остолбенев, не слишком хорошо понимая, что с ней сейчас произошло. * * * Антонина Владимировна с несказанной теплотой рассматривала внучку, которая обстоятельно излагала события последних дней. — Бегаю, бегаю, суечусь, — завершила она свой рассказ. — Прямо ветеран броуновского движения. — Какие планы у моей Красной Шапочки на завтрашний день? — спросила Нита. — Все почти закончено, все долги розданы. Осталось посетить одну весьма интересную фигуру, и можно заняться делами. — Что еще за фигура? — заинтересовалась Антонина. — Я еду завтра на обед к одному меценату, которому взбрело в голову купить несколько моих картин. Человек интересный, да и нужно мне поехать. Потом объясню. — Не люблю я этого твоего «потом», — пожаловалась старуха. — А Андрей? — Истекает двенадцать часов с тех пор, как он обещал позвонить утром. Я даже приблизительно представляю себе, что там произошло. — Может, сама позвонишь? — осторожно спросила бабушка. — Гордость не всегда хороший советчик. Поверь мне. Татьяна поразмышляла. В конце концов, она обязана дать человеку еще один шанс. И ей так хотелось, чтобы он его не упустил. — Думаешь, стоит? — А ты как хочешь? Татьяна смущенно потерла нос: — Вся беда в том, что я ужасно хочу услышать его голос. Но голос Андрея ей услышать не удалось — трубку взяла Марина. Подавив инстинктивное желание прервать связь, Тото решила испить чашу сию до дна. — Алло, — повторил девичий голос, — а кто его спрашивает? — Татьяна, — представилась она, — мы договаривались сегодня созвониться… — Послушайте, девушка, — взорвалась трубка, — пора бы за ум взяться! Совесть иметь надо, этику какую-то! Звоните в чужой дом среди ночи… — Извините, я думала, что звоню на мобильный. — В семье все телефоны общие, — важно пояснила Марина. — Перестаньте его преследовать, а то я вам обещаю такие неприятности… — Спасибо, — холодно сказала Татьяна. — Я подумаю, что именно вы можете для меня сделать. И повесила трубку. — Кто это был? — спросил Андрей, отрываясь от телевизора. — Да так, — ответила невеста. * * * В доме Владислава Витольдовича фон Аделунга все готовились к приезду Татьяны и завтрашнему обеду с той тщательностью, с какой обычно устраивают только встречи в верхах. Горничная протирала безделушки, охранники в который раз обходили сад в поисках некондиционной веточки или травинки, которая могла бы нарушить гармонию, Вадим с удовольствием помогал Бахтияру разбираться с винами, заодно набираясь всякой премудрости. Сам Влад, взяв на колени Уинстона, беседовал, по обыкновению, с Нитой. |