Онлайн книга «Карты судьбы»
– Уж она-то – в первую очередь. Альберт единственный, кроме Гивы, живет в родовом замке, и оступись Габри-элла в его глазах хоть раз, ее власти придет конец. – Он обладает такой силой? – Огромной. Он великий воин и волшебник. Может, потому он и не добивается трона, что ему и так многое подвластно. … И он не хочет связываться с такой мелочью, как королевство Элджеберт. Ай да Альберт! Ай да великий воин! Элджи неожиданно выпрямился, положив ладонь на мою руку. – Слышишь? И, прежде чем я качнул головой, сорвался с места, бросившись вон из библиотеки. Я машинально перемахнул через стол вслед за ним и только тогда услышал… Резали свинью. Но свинья эта была, вероятно, величиной с весь замок. Нестерпимый визг ввинчивался в мозг, пока я несся по узким коридорам следом за легким, как осенний лист, Элджге-бертом. Я вылетел во внутренний двор и мгновенно пожалел, что оставил в спальне меч. Змеевидное чудовище, бесновавшееся в каменном мешке, не вдохновляло на фехтование шпагой. Но там, в сумерках, уже рубился Элджи, хакали и хрипели псы, и окровавленный человек вылетел на меня из темноты, поддерживая искалеченную руку и крича: – Факелы, факелы сюда! Пахнув гнилью и холодом, жесткое гигантское кольцо ударило мне навстречу. Я вонзил в него шпагу и, выдернув, отпрянул с проклятьями: из раны фонтаном ударила светящаяся зловонная жидкость, ошпарившая мою руку подобно крутому кипятку… Яркие блики заплясали на отливающей зеленью чешуе зверя – наконец кто-то притащил факелы. И дело пошло веселее – я по-прежнему не видел ни головы чудовища, ни его хвоста, но у меня был свой участок тела, и я колол, кромсал, резал, слыша подбадривающие крики и жуткие завывания псов Элджгеберта. Зверь уже не визжал, а шипел, как сдувающийся мяч, но только раз эдак в десять погромче… Я не сразу понял, что все кончено. Мое «кольцо» все еще трепыхалось и опадало, но оно было уже только куском тела, такие же изрубленные куски валялись, вздрагивали, подпрыгивали по всему двору. – Назад, назад!.. – закричали слева, и я машинально попятился. В центр двора кинули факел, останки зверя тотчас занялись пламенем – жарким, жадным, зеленовато-фиолетовым пламенем. Мы отступали, глядя, как подпрыгивают, визжа, обрубки гигантского тела. Один из псов, скуля, полз к нам – задние его лапы волочились по камням. Я оттащил его подальше от огня. Подошедший Элджи склонился над псом: – Айленд… Лицо его было мрачным, зубы оскалены. Он резко повернулся, побежал вверх по лестнице. Пришлось мне подсчитывать потери. Убит один человек, двое серьезно ранены, у многих ожоги от попавшей на тело зеленой крови чудовища. Три пса подраны, но искалечен только Айленд. Я некоторое время раздумывал – не прикончить ли его, но, в конце концов, просто принес воды и оставил под охраной братьев. Пусть хозяин разбирается. … Я услышал только самый конец разговора. Из-за неплотно прикрытой двери библиотеки доносился звенящий голос Элджи: – Ты нарушила договор, Габриэлла! Если Альберт об этом узнает… С каких пор тебя волнует, кто бывает у меня в замке? Довольно, сказано тебе! Проваливай со своими тварями, и, если ты еще хоть раз нарушишь договор, я тоже его нарушу! Я толкнул дверь. Элджи стоял посреди библиотеки спиной ко мне, широко расставив ноги и подняв голову. Он был один. Я осторожно обошел его, заглядывая в лицо. Элджи быстро закрыл сверкающие гневные глаза, словно пряча их от меня. Заговорил быстро, вполголоса, невнятно. – Что? – переспросил я. Элджи нетерпеливо отмахнулся. – Оставь! Не слушай! Это у меня как молитва… Но, склонив голову набок, я все же слушал слова, странные слова странной молитвы: – Король мой, Асмур, господин, – Сказала Ганелона, - – Один с тобою на один Мы встретились у трона. И проклят будет тот из нас, Кто победит другого. А мертвый будет мертв, Пока Не стает боль былого… Последние слова Элджи произнес медленно. Открыл глаза – и стал обычным Элджи. – Пошли посмотрим, что там с Айлендом, – сказал спокойно. Пес при виде хозяина заскреб передними лапами, пытаясь подняться. Элджи уселся рядом, положил его ужасную морду себе на колени, говоря что-то вполголоса. Постояв, я тоже опустился на каменные ступени, прислонился спиной к стене… Псы спали. Дремал Айленд, над которым Элджи всю ночь наговаривал что-то. Сам парень сидел в прежней позе, опустив веки, лицо его в наползающем утреннем тумане было серым и осунувшимся. Я встал. – Пойдем-ка спать, приятель. Элджи открыл глаза, поморгал, тяжело поднялся на онемевшие ноги и, качнувшись, рассмеялся. Я легко подхватил его на руки. Сделав шаг к лестнице, понял, что он уже спит. Отнес его в свою спальню, уложил на постель, стянул сапоги и укрыл одеялом. Когда в назначенный час в дверь заглянула улыбавшаяся Мэгги, я подпрыгнул в кресле и зашипел: – Иди, потом, потом придешь! Лицо Мэгги вытянулось, когда она увидела на кровати своего спящего хозяина. Совершенно неожиданно заявила громко: – Ну уж нет! Вижу, теперь мне здесь делать нечего! И крепко брякнула дверью. Чертыхнувшись, я оглянулся. Элджи сидел на кровати, уставившись на меня сонными, обведенными синевой глазами. – Что?! Кто это? – Мэгги. Элджи кивнул, зевнул и снова улегся, подложив под щеку кулак. – Что она? Я пожал плечами. – Сказала, ей здесь теперь делать нечего. – Ну и дура, – равнодушно сказал Элджи. – Она в разговоре почему-то называет тебя Габи. Элджи смущенно улыбнулся. – Габриэлл – мое второе имя. Оно напоминает мне королеву, и я не люблю его. А Габи… Это мое детское прозвище. Я раньше очень походил на девочку. «Ты и сейчас походишь, – подумал я. – На храбрую, сильную, ловкую, но все же девочку». – С кем ты говорил там, в библиотеке? – Как с кем? С Габриэллой, конечно! Она наслала на замок свою тварь, нарушила договор и… – Но как? – перебил я. – Как ты с ней мог говорить? Она же у себя в замке, а ты… – Ну, у нее королевский талисман, а я… я сам по себе многое умею. Потому-то мы и стараемся не сталкиваться, заключили этот договор – я не суюсь к ней в замок, а она – ко мне в Элджертон. – Королева Габриэлла боится маленького Элджи? Элджи поколебался. – Скорее не меня… Альберта. Он взял меня под свою защиту. – Ах, так все-таки взя-ал… – поднял я брови. Но, видя, как неприятен этот разговор, сменил тему. – А что это за… молитва там, в библиотеке? Мне показалось, это стихи. Что-то про Асмура, Ганелону. |