Онлайн книга «Омут»
— Теть Тань, к вам можно? — Это была Надя! Хлопнула входная дверь, и я услышала, как подруга разговаривает с мамой на кухне. — Теть Тань, а можно, я посижу у вас? К матери хахаль приехал, второй день гужбанят. Я весь день на пляже просидела, обгорела, как головешка! И в кино уже все фильмы пересмотрела… — Посиди, конечно, чего уж там… — нерешительно сказала мама. И тут же раздался властный голос бабушки: — Курица только из духовки, очень вкусная! Никаких таких "я не буду"! И звякнула тарелка. Я сидела, прижавшись к Саймону и почти не дыша. Сердце щемило от жалости к подруге. Ну почему так? Я даже не могу выйти и поговорить с ней. Невольно я вздохнула… Саймон крепко сжал мое плечо. — Полин, мне не нужна конспирация такой ценой! — тихо сказал он. — Если ты не против, давай поздороваемся с твоей подругой… Конечно, я была не против! Когда мы вышли на кухню, Надя так и замерла с куском курицы во рту. Я заметила, что за лето она похудела и очень сильно загорела — наверное, много времени проводила на пляже. Мама ужасно смутилась и сказала скороговоркой: — Не успела тебе сказать — Полина приехала. — Да уф фижу… — с набитым ртом произнесла подруга. Все рассмеялись, и неловкости как не бывало. Когда Надя допила чай, мы отправились ко мне в комнату поболтать. — Значит, вы вместе… — протянула Надя, покосившись на Саймона. Его присутствие немного смущало ее, но любопытство было сильнее. Я только кивнула в ответ. Надеюсь, что мой счастливый взгляд говорил сам за себя. — Надь, мы тут как бы инкогнито, — начала я. — Не хотим, чтобы знали, что мы здесь… — Понятно. VIP-персоны хотят избежать лишнего ажиотажа! — ухмыльнулась подруга. — Никому не скажу, слово двоечницы. — Верю тебе, потому что сама такая! — засмеялась я. — Кстати, я решила поступать в сочинский психолого-педагогический, мама говорит, туда еще не поздно подать документы. Может, вместе попробуем? Надя помрачнела и втянула голову в плечи — раньше такой манеры я за ней не замечала. — Не, я уже узнавала, я туда не прохожу. Только если на платный… — Понятно… — растерянно протянула я. — Значит, будешь учиться платно! — заявил вдруг Саймон. Мы обе уставились на него во все глаза. — Где я деньги возьму? — Где она деньги возьмет? — завопили мы хором. — Я дам деньги, — невозмутимо ответил Саймон нам обеим. Я начала догадываться. Действительно, для него плата за обучение — ничто. И кажется, сегодня я навела его на мысль использовать деньги на благо людей. — Ты хоть знаешь, сколько это стоит, благодетель? — хрипло возмутилась Надя. — Пятьдесят пять тысяч за семестр! — Значит, сто десять тысяч год? — уточнил любимый. — Всего получается пятьсот пятьдесят тысяч за пять лет. Завтра принесу тебе деньги, внесешь сразу! Надя смотрела на него ошалело. Постепенно до нее дошло, что Саймон не шутит. — Я не смогу тебе их отдать, пока не начну работать… — опустила голову она. Саймон, похоже, понял ее состояние. — Надя, мне не надо ничего отдавать, — тихо возразил он. — Мне слишком легко достаются деньги, чтобы я мог ценить их. Но я могу радоваться тому, что ты учишься… Надя помолчала, потом подняла голову. В глазах у нее стояли слезы. — Спасибо… — прошептала она. — Надь, мы будем вместе учиться! — завопила я. Подруга так и вспыхнула от радости. Кажется, она только сейчас это осознала. …Вечером нас ждал еще один сюрприз. Проводив Надю до калитки, мы с Саймоном вновь сели на старый гамак. Обожаю по вечерам смотреть на звезды и слушать, как стрекочут цикады. Мы обнялись и замерли, глядя в небо. Было так хорошо и так спокойно, что я невольно подумала — хорошо бы время остановилось… Но вот с тропинки, ведущей на пляж, послышались знакомые голоса. Через минуту перед калиткой появились две фигуры — это были мама и папа. Отец заботливо поддерживал маму под руку. Мы с Саймоном притихли, чтобы не мешать им, и они, не заметив нас, прошли в дом… Утром я нашла на кухонном столе записку от отца. "Полина, я решил ваш вопрос — можете больше не прятаться. Прошу тебя об ответном одолжении — учись, не огорчай маму и не делай глупостей. Впрочем, кому я это пишу? Целую, папа". Ну вот! Я проспала и не успела попрощаться с отцом! Но тут же я утешила себя мыслью — раз они помирились с мамой, значит, он часто будет приезжать. А может, мама переедет к нему? Надо будет спросить у бабушки, какой прогноз. Вот уж кто все и всегда знает заранее… Положив записку в карман, я подошла к окну: так и есть, бабуля возится в саду. Я хотела выйти к ней, как вдруг в кармане шорт завибрировал телефон. — Алло. — Это Полина Романова? — раздался в трубке голос пожилой женщины. Ее легкий акцент казался смутно знакомым… — Да, — ответила я. — Кто это? — Это Элеонора Грасини. Надеюсь, вы помните меня, юная леди? — Конечно, я помню вас… — ответила я, стараясь не выдать волнение. — Полина, ваша история запала мне в сердце, — прочувственно сказала Элеонора. — Настойчивость, с которой вы искали своего возлюбленного, произвела на меня неизгладимое впечатление. С тех пор как вы посетили нас, я много думала о вашей истории. "А что если это не плод больного воображения? — спрашивала я себя. — Каково же тогда приходится юной леди?" Позвольте узнать, Полина, вы нашли своего друга? Я заколебалась: сказать Элеоноре Грасини правду или нет. Зачем ей знать, нашла ли я Саймона? С какой целью она спрашивает? Однако любопытство взяло верх. — Полина, вы слышите меня? — заволновалась на том конце Элеонора. — Да, — тихо сказала я. — Я нашла его. — О, как это прекрасно! Поздравляю вас, моя дорогая! Ну, раз так, это в корне меняет дело. Поверьте, ваша история любви никого из Грасини не оставила равнодушной! Мы хотим помочь вашему другу, Полина. По крайней мере, попытаемся сделать всё, что в наших силах. Вы сможете приехать к нам? Я не верила своим ушам. Грасини хотят помочь? Значит, это действительно те Грасини? Но не могла же я спросить прямо: "Так это ваши предки превратили моего любимого в Морского?" Сейчас я понимала только одно: это наша последняя надежда. Будь что будет, я уговорю Саймона поехать! — Элеонора, спасибо большое за участие, — сказала я. — Мы приедем. — Отлично, — ее голос потеплел еще больше. — Мы будем ждать вас, Полина. И сделаем всё, что в наших силах, чтобы помочь… Я присела на крыльце в задумчивости. Напрасно я уговаривала себя не радоваться раньше времени: сердце не желало слушаться. Оно билось с каждой минутой все быстрее, словно отбивая барабанную дробь. Когда у калитки появился Саймон, я так и кинулась ему навстречу. Я не дала ему войти и потащила к тропинке, ведущей на пляж. |