Онлайн книга «Ледяная цитадель»
Но хуже всех, пожалуй, пришлось именно мне. Уподобившись угодившему в янтарь муравью, я с ужасом наблюдал за происходящим, не в силах справиться с вышедшим из-под контроля ясновидением. Закрыть свой разум от вломившихся в него видений никак не получалось – призрачные пирамиды постепенно обретали реальность, подавляя собой окружающую действительность. А в следующий миг я почувствовал холодное касание чужой воли. Будто до меня сама Стужа дотронулась. Холодно, холодно, холодно… Нет! До крови закусив губу, я отгородил душу от ледяного ада, и на какое-то мгновение вновь стал самим собой. Но лишь на мгновение. Потом стужа нахлынула с новой силой, сбила с ног, заставила скорчиться на полу… – Сейчас, сейчас, – начал обходить колдунов с какой-то мензуркой в руке Виктор Петрович. – Пейте, пейте… Глотнувший мутную бурую жидкость Василенко закашлялся и повалился обратно на пол, а вот Оксана сумела взять себя в руки и достала из сумочки небольшой деревянный шар, сплошь покрытый мелкой, почти неразличимой невооруженным взглядом резьбой. Гимназистка подкинула амулет к потолку; засветившись, тот завис в воздухе, и сразу же терзавшее душу чужеродное присутствие пропало, оставив после себя лишь ноющую боль. – Ты чего?! – уставился на меня Слава, прижав к покрасневшей щеке ладонь. – Обалдел?! – За тобой должок! – оскалился я и показал ему зажатый в руке латунный кругляш. А потом стиснул пальцы, и моментально раскалившийся амулет сложился по дырочкам перфорации надвое. Как это, оказывается, просто – пустить по ветру пятьсот тысяч золотом! Да уж… Какой бы мощной ни была выставленная Оксаной защита – меня она не уберегла. Ясновидение захлестнуло и утянуло за собой на самое дно моря Стужи, а потом вдруг зашвырнуло куда-то вверх. И я увидел… Две ледяные пирамиды, зависшие в воздухе одна над другой, будто плод воспаленного воображения художника-сюрреалиста. Наша – прозрачно-льдистая и чужая – матовая, с бегущими по стенам радужными разводами. Но парившая над самой землей Цитадель недолго оставалась безмятежно-голубой: половинки сломанного амулета еще только начали обжигать пальцы, а в самом сердце пирамиды уже вспыхнуло рукотворное солнце. За один показавшийся безумно долгим удар сердца светлое пятно растеклось на все выточенные изо льда блоки, и полупрозрачные стены налились ослепительным сиянием. А потом верхушку пирамиды просто снесло, и в небо ударил жуткий по своей мощи энергетический луч. Он в мгновение ока пронзил основание чужой Цитадели и буквально взорвал ее изнутри. Казавшееся нерушимым монолитом сооружение разлетелось подобно собранной из детского конструктора игрушке: сначала неоновыми всполохами вспыхнули швы между идеально подогнанными квадратами блоков, а мгновение спустя их просто разметало в разные стороны. И тут же блекло-синее небо стало белым-белым, будто высвободившаяся энергия взрыва пережгла все краски мира. Ударная волна сорвала меня с небес, со всего маху приложила о грешную землю и вышибла дух. Но, к счастью, измученное сознание нашло укрытие в блаженном забытьи, и все заботы отступили, утонув в мягкой перине беспамятства. Все, никого нет дома… Когда очнулся, в комнате царила суета. Неловко прижимавший к боку левую руку Виктор Петрович поспешно раздавал всем какие-то микстуры, кто-то в голос ругался, кто-то пытался навести порядок. И вдруг реальность будто сдвинулась, мир обрел правильную фокусировку, и оказалось, что я сижу, прислонившись спиной к стене, и у меня открыты глаза. А еще – было холодно. Очень, очень холодно. Сижу в куртке и шапке, но холодно. Не на улице сижу. И тем не менее мерзну. И откуда, кстати, изморозь на стенах и потолке взялась? – Глотай, – ссыпал мне в ладонь несколько разноцветных пилюль Виктор Петрович и протянул кружку: – Запивай! Проглотил, запил. Таблетки оказались горькими, но несладкий и слегка отдающий бумагой чай мигом смыл мерзкий привкус. – Что случилось? – Судя по показаниям приборов, – закурил Алекс и выкинул в угол пустую пачку сигарет, – случился звездец. – А конкретней? – Кирдык пирамиде, чего уж конкретней! Ты представляешь?! Столько ишачить – и все впустую. Впустую, понимаешь ты это?! – Да я-то понимаю… – Теперь не то что двадцать пять тысяч не получим, копейки ржавой не заплатят. И на работе за прогулы взгреют. А мне семью кормить! – Хорош, Алекс, – морщась, принялся растирать виски Напалм. – Сдох бобик, чего теперь… – Да иди ты со своим бобиком знаешь куда?! – Алекс, хватит уже! – прикрикнул на связиста Лымарь. – И так тошно, ты еще кишки мотаешь… – Тошно вам! Можно подумать, мне не тошно, – буркнул Шумов и замолчал. – Есть идеи, почему это произошло? – искоса глянув на Линева, уточнил я. – Появилась вторая Цитадель, – выдал свою версию Слава, – и, вероятно, сработали какие-то механизмы самоуничтожения. А может, чужаки атаковали. Или в энергетической нестабильности дело… – Да неважно уже, – махнул рукой Василенко, в отличие от остальных ликвидаторов вовсе не показавшийся мне особенно расстроенным, – в пролете мы конкретно… – Так понимаю, – перевел я взгляд на Оксану, – о вознаграждении можно даже не заикаться? – Нет, – вытирая платочком покрасневшие глаза, всхлипнула та. – Боюсь, денег вам не дадут. – Точно не дадут, – с садистской улыбочкой уверил меня Линев. – И кстати, будь добр, верни сдачу. Пятьсот тысяч! Пятьсот тысяч коту под хвост пустили, а он о каких-то копейках беспокоится! Я молча нашарил в кармане монеты и протянул гимназисту. Тот, не пересчитывая, убрал деньги в кошелек. – Не судьба, – вздохнул Виктор Петрович. – В задницу такую судьбу! – вспылил Шумов. – Мне деньги нужны! Что я жене скажу?! – Придумаем что-нибудь, – вздохнул Василенко. – Попробую договориться, чтобы вам расходы компенсировали и командировочные выплатили, – пообещала Оксана и вновь всхлипнула. – Виктор Петрович, у вас спирт есть? – уточнил я. – Медицинский. Будешь? – Оксане Григорьевне налейте. – Да не надо мне! – отмахнулась гимназистка. – Расстроилась просто. Такой шанс был… – Да уж, шанс был еще тот, – зло глянул я на Линева, а колдун в ответ лишь безмятежно пожал плечами. – Виктор Петрович, вы наливайте, наливайте. – И мне тоже, пожалуй, – забычковав сигарету, попросил Алекс. – А губа не треснет? – буркнул химик. – Да чего там… – Вера, – позвал я девушку, которая лежала на полу, устроив голову на коленях пироманта, – ты как, идти сможешь? Надо отсюда уносить ноги. |