Онлайн книга «Ричард Длинные Руки - принц»
Она покачала головой. — Я просто не могу поверить, что вы можете со мной так поступить… — Поверите, — сообщил я голосом чуть более строгим и отстраненным. — Дорогая Ротильда, вы бесподобная красавица, но мир не вертится вокруг вас. У меня столько дел… И завтра же я отбываю в Скарлянды и Варт Генц, где остались незавершенные дела. Кофе с сахаром? Она сказала резко: — Не хочу я вашего кофе!.. Я хочу вернуть трон в Мезине! — Я тоже много чего хочу, — сказал я. — Ну, разумеется, вас тоже как бы весьма, но когда Отечество в опасности, как вы понимаете, я должен, а оно всегда в беде, когда я на коне и даже на троне, а штурвал в моих могучих нежных лапах. Так что первым делом ковры-самолеты, ну а девушки, а девушки потом… Вы ничего не поняли? Ну и хорошо, я больше разговаривал сам с собой, люблю пообщаться с умным и обаятельным собеседником. Она спросила медленно и раздельно, делая нажим на каждом слове: — Почему… вы… не хотите… вернуть мне… трон? Я вздохнул. — А почему я должен хотеть? Мне что, больше делать нечего? — Но у меня отобрали трон незаконно! Она вскочила, сверкая глазами, но с трудом взяла себя в руки и села, гордая, надменная и злая. — Пусть даже незаконно, — согласился я. — Хотя здесь сказать трудно… Все-таки это мужской мир, и еще не было случая, как мне кажется, чтобы жена унаследовала власть после умершего мужа. — А королева Венедрия? — спросила она. — Это хто? — В королевстве Агант король умер, не оставив сына, — сказала она, — а только дочь. Власть оставили за дочерью на время, пока подыщут ей мужа, что станет королем. Но она умело отвергала женихов под разными предлогами и так правила сорок лет!.. Ее правление названо золотым веком королевства Агант. Я развел руками. — Это совсем другое. Простите, леди Ротильда, но королева Венедрия не вдова умершего короля! Ее собирались выдать замуж, а на троне она удержалась благодаря женской хитрости. Если бы она сразу сказала честно, что замуж не пойдет, чтобы самой править, ее бы отстранили от власти в тот же день. Это другое дело. Весьма сожалею, но я больше не собираюсь ввязываться в какие-либо авантюры… Может быть, тогда вина? Она поднялась, ожгла меня негодующим взглядом. — Спасибо, нет. Я поклонился. — Я хотел вам сделать приятное. Она фыркнула и направилась к двери, где, обернувшись, спросила ядовито: — Мне здесь найдется место для ночлега? Я ответил предельно вежливо: — Выбирайте по своему усмотрению. Думаю, дворец вам знаком намного лучше, чем мне. Намного. На пороге она снова оглянулась и сверкнула дикими зелеными глазищами, но ничего не сказала, я уел точно и здорово, даже самому неловко. Когда дверь захлопнулась, я вернулся и сел за стол, чувствуя себя так, словно только что вышел из продолжительной битвы и еще не снял доспехи. Альбрехт вошел в приподнятом настроении, довольный и франтоватый, в расшитом и умело приталенном камзоле, на плечах некое шитье с гербом, я сразу же подумал, что в моей армии пора вводить погоны или хотя бы эполеты… Хотя хрен с ними, не до того, пока и лампасы рано, хотя и штаны у барона, нет, уже графа, украшены серебряными и золотыми нитями. Здесь это основное, чем расписывают одежду и вообще ткани, включая плотные шторы на окнах. Шпоры на сапогах, естественно, золотые, а сами сапоги в коридоре отзывались звонким пощелкиванием по каменному полу, явно подкованы серебряными пластинками, а здесь на ковре сразу стыдливо притихли. Он взглянул с порога вопросительно, глаза у него обладают удивительным свойством всегда смотреть строго и пытливо, даже если ехидничает или ржет вместе с другими рыцарями. — Ваше высочество, — сказал он подчеркнуто церемонно, — позвольте поздравить вас с торжественным возвращением вашей дражайшей супруги! — Идите в жопу, граф, — ответил я. Он вскинул брови и картинно раздвинул руки в театральном изумлении и непонимании. — Ваше высочество!.. Какие простонародные выражения… От самого принца! — Перестаньте, Альбрехт, — сказал я зло. — Садитесь, вон кубок, вон вино. Сами наливайте. Он сел, посмотрел на меня с иронией и одновременно сочувствием. — Что случилось, Ричард? — Вы знаете, граф, — сказал я раздраженно, — у меня уже свербит разорвать этот брак, пусть он даже временный!.. Все клялись, что получу только выгоду, а я что получил? Он деловито налил в кубок вина, взглянул на меня. — А где ваш? Я отмахнулся. — Я уже налит по самые… только вином это не назовешь. Он сделал глоток, одобрительно кивнул. — Хорошее, устоявшееся. Вы получили, если не ошибаюсь, герцогство Ламбертинию. Не так? Я сказал зло: — А зачем оно мне? Он отпил еще, покрутил головой, посмотрел на меня с неодобрением. — Вы здесь устроили испытательный полигон, — напомнил он. — Для обкатки навыков армии нового типа и… своей Великой Хартии Вольностей. Я проворчал: — Ну да, это вы меня подловили. Если бы не это, то вообще-то мне герцогство ни к чему. Хотя теперь ладно, раз уж само в руки упало. Но больше ни-ни!.. Мы должны сосредоточиться не на экспансии, а на внутренней модернизации общества. Я завтра же отбываю в Варт Генц. — И в Скарлянды? — Да, — ответил я. — Там тоже можно будет кое-что реформировать, но чуть-чуть и очень осторожно. — А королева Мезины? — Ротильда? — переспросил я. — Она не королева, запомните. Там уже есть король, которого народ и лорды приняли. Для меня это более законно, чем я стал бы помогать жене умершего короля получить для нее трон!.. Он поинтересовался осторожно: — А что с Ее Величеством… той самой, что и леди Ротильда в одном и весьма недурном лице? Я пожал плечами. — Мне по фигу. Пусть, если хочет, здесь заводит себе фрейлин. Или пусть катится ко всем чертям. Я ее называл королевой в переговорах, чтобы повысить ее статус и чтоб не выглядеть таким уж полным идиотом. Он сказал с осуждением: — Как можно говорить такое о красивой женщине? — У некрасивых те же права, — огрызнулся я. — Ну, почти те же. В принципе. Если совсем уж по Библии, разве мы не христиане?.. В общем, это не мое дело. Я государственный деятель, а не всякий там! Вы меня поняли? — Понял, ваше высочество, понял! |