Книга Война племен. Проклятые земли, страница 52 – Маркус Хайц

— Чушь! — возмутился Боиндил. — Что за чепуху мелет этот король? — Втянув голову в плечи, он двинулся на Геммиля. — Среди нас нет гномов, которые считали бы себя в чем-то несвободными!

— Вот как? И ты можешь делать все, что хочешь?

— Конечно! — упрямо рявкнул Бешеный.

— Значит, ты можешь высказаться против главы своего клана, если видишь, что он заблуждается?

— Наши главы кланов… не заблуждаются. — Боиндил беспомощно покосился на Тунгдила. Вспыльчивость всегда его подводила.

— И тебе кажется разумным поддерживать вражду между кланами, если все уже давно позабыли о причинах этой вражды?

— Должна же быть причина, — буркнул гном.

— Ну, по крайней мере ты можешь заключить Нерушимый Союз с той гномкой, которую любишь?

Скрестив руки на груди, Боиндил промолчал. Он сдался.

— Своими вопросами я вовсе не хотел смутить твоего друга. Я лишь пытаюсь показать вам, в чем проблема с законами в гномьих королевствах. — На лице Геммиля не было ни злобы, ни презрения, и Тунгдил с Боиндилом склонны были поверить ему. — Среди нас есть изгнанники, покинувшие родные края как раз по этим причинам. Они понимали, что им дорого придется заплатить за то, что они не хотят мириться с таким положением вещей. Есть гномы, чьи кланы или семьи много солнечных циклов назад добились власти, и эти гномы не успокоятся, пока не выгонят инакомыслящих со своих земель.

После напряженных размышлений Боиндилу удалось-таки найти, за что уцепиться.

— Но давайте не будем забывать о том, что ты принимаешь любого изгнанника. Среди них могут быть убийцы или те, чьи преступления намного хуже, чем неправильное слово в неподходящей ситуации. Разве это хорошо для общины Свободных гномов?

Король поморщился. Видимо, этот вопрос был ему неприятен.

— Мы никогда не спрашиваем гномов о причине изгнания. Если кто-то хочет рассказать свою историю, он это делает. Для нас главное, чтобы гном жил по нашим законам и способствовал развитию нашего общества. — Он открыл дверь. — Не забывайте, что эти гномы вскоре будут рисковать ради вас собственной жизнью. Если кто-то из них действительно совершил серьезное преступление и этот гном погибнет в бою, то, по моему мнению, он очистит свое имя перед Враккасом и войдет в Вечную Кузницу с высоко поднятой головой, так что ему не придется там таскать уголь для других, более праведных гномов. — Геммиль вышел, хлопнув дверью.

— Разозлило же это его, — с довольным видом ухмыльнулся Боиндил. — Не понравились мои слова хитрецу.

— Зря ты его донимал. Нам нужна его помощь.

В чем-то Тунгдил был согласен с королем Свободных гномов. Традиции не всегда приносили гномам счастье. Златорукий подошел к Боиндилу, закутавшись в покрывало.

— Но, судя по всему, наше задание выполнено, а значит, смерть наших спутников не была напрасной.

Они уселись перед камином, греясь у огня, и стали молиться Враккасу о том, чтобы он принял в свою Вечную Кузницу усопших.

Тунгдил задумался о гномах-изгнанниках.

Ему очень хотелось хоть одним глазком посмотреть на их город. Интересно, у них какая-то особая архитектура или они строят дома так же, как остальные гномы? Но на эти, как, впрочем, и на другие вопросы он пока не мог получить ответы, по крайней мере до того момента, пока не завершится битва с большой ордой орков. Как бы там ни было, Тунгдил твердо решил, что при первой возможности последует за Геммилем и посетит это загадочное королевство, пусть и ненадолго.

Любопытство Златорукого брало над ним верх в тех ситуациях, в которых, например, такой гном, как Боиндил, немедленно захотел бы оказаться в знакомой обстановке и вернуться в родные горы. Тунгдилу всегда было интересно узнать что-то новое. Например, у Свободных он впервые увидел такие щипцы, которыми Мюрмианда разрезала его кольчугу…

Помолившись, Боиндил поднялся и подошел к нише, в которой стоял их ужин. Жадно затолкав в рот кусок хлеба, он махнул приятелю рукой.

— Иди-ка сюда, тебе нужно что-нибудь съесть, — промямлил он с набитым ртом, роняя на бороду крошки. — С таким ранением возвращаться в Серые горы будет нелегко. Но Мюрмианда тебе поможет.

«Как хорошо, что меня ранили», — невольно подумал Тунгдил, вспоминая девушку. Даже пушок на ее лице был белым, с каким-то серебристым оттенком…

И вдруг ему стало стыдно, ведь совсем недавно он клялся в любви Балиндис. «Но теперь это уже не имеет значения. У нее есть другой, и он будет рядом с ней всю жизнь», — напомнил себе Тунгдил.

— Да. Она позаботится о том, чтобы я мог стоять на ногах. — Златорукий присоединился к Боиндилу и приступил к ужину.

— А готовят они неплохо, — признал Бешеный. Рот у него был забит до отказа. — И все-таки мне не по себе при мысли о том, что придется сражаться бок о бок с гномом, которого его племя выгнало за убийство или покушение. — И Боиндил с аппетитом откусил ароматного сыра, запах которого перебил бы даже зловоние орков. — Неспроста же их выгнали. Верно ведь, книгочей? — перестав жевать, гном уставился на Тунгдила.

Златорукий слабо кивнул и сделал вид, что целиком и полностью увлечен едой и темным пивом. На самом деле слова Геммиля заставили его задуматься.

К сожалению, такая точка зрения казалась вполне логичной — по крайней мере ему, выросшему среди людей, которые любили поспорить и, как истинные ученые, все подвергали сомнению. В штольнях Лот-Ионана не было места для косности мысли, а гномы-традиционалисты в чем-то походили на горы, в которых жили: прочные, застывшие, неизменные.

Боиндил жевал все медленнее, с отсутствующим видом глядя на стену. Видимо, он тоже задумался.

— Интересно, — сказал он наконец, — может быть, Враккас хочет, чтобы мы перенесли огонь перемен из горна изгнанников в Серые горы и сами начали думать иначе. Или это испытание нашей веры…

Тунгдил опешил. Он полагал, что Боиндил всегда будет держаться старых традиций. И тут такой вопрос!

— Не знаю.

Отхлебнув пива, Златорукий неудачно повернулся, и тело тут же напомнило ему о ранениях. Ругнувшись, гном поставил кружку на место.

— Прежде всего следует понимать, что нам повезло. Мы получим подкрепление. А дальше видно будет.

Отерев рот, Бешеный громко рыгнул.

— Как думаешь, какого размера их королевство, книгочей? Десять миль? Пятьдесят миль? И сколько воинов отправит с нами Геммиль? — подлив себе пива, он наполнил и кружку Тунгдила. — По-моему, не больше трех сотен.

— Этого достаточно. Мы будем держать оборону, разрушая осадные сооружения орков и сбрасывая на них камни. — Они чокнулись. — Так или иначе, а после этого боя ни один орк не останется в живых…

— Кроме свинорылых в Тобориборе, — кивнул Боиндил. — Они слишком далеко, поэтому мы не можем просто пойти и быстренько перебить их всех до единого. И все удовольствие достанется принцу Маллену.