Онлайн книга «Третья сила»
Действительно странно. – Шаман дал какое-нибудь объяснение? – Он ничего понять не может, только руками разводит. – Дух как себя ведет? – По сравнению с предшественниками – спокойно. Над персоналом не издевается, вреда носителю не причинил. Попросил мелки и рисует узоры на стенах. – Пытается кого-то призвать? – Пускай пытается, – пожал плечами целитель. – Палата неплохо защищена, там даже знаки слабо действуют. Как сказать. Все ныне существующие тюрьмы для псионов построены по одному и тому же принципу – по периметру камеры размещаются высасывающие энергию оболочки артефакты. Против обитателей ментала подобный фокус может и не сработать. Для призыва не обязательно использовать оболочку – должный опыт позволяет переводить сознание в тонкий мир без дополнительной поддержки. Поэтому арестованных колдунов или ментатов редко оставляют без наблюдения. Помещения для содержания одержимых располагались в отдельном здании неподалеку. Целители не любят здесь бывать. Тягучая атмосфера, наполненная эманациями безумия и боли, действует на них слишком угнетающе. Зато некромантам наверняка нравится… Каждому свое. Охранник открыл бронированную дверь, предварительно посмотрев в дверной глазок. Иногда пленные одержимые, точнее говоря, сидящие в них духи развлекались, синтезируя внутри занятого ими тела кислоту и плюясь в заглядывающих людей. Поэтому стекло начали вставлять закаленное, способное выдержать яд, огонь, резкую заморозку и еще много чего. Нам с Харченко опасаться нечего – внешняя часть ауры даже здесь, внутри периметра из артефактов, надежно защищала псионов от опасностей. Хотя задерживаться надолго все же не стоило. Я оглядел разложенные на полу широкие листы бумаги с нанесенным на них сложным рисунком и с некоторой оторопью перевел взгляд на местного обитателя. В ответ тот ухмыльнулся, растянув рот едва ли не до ушей и показав подозрительно длинные и острые зубы. Окруженные глубокими синими кругами глаза с победным выражением уставились прямо на меня. Если бы мое имя – то, которое возникает при попадании сознания в ментал и считается среди духов истинным, – можно было перевести в двухмерный вид, то оно выглядело бы примерно так, как его изобразил одержимый. Я еще раз осмотрел узор, не нашел привнесенных извне элементов – и запутался окончательно. Дух мог предвидеть, что я приду за ним. Они воспринимают время по сравнению с людьми совершенно иначе, поэтому для пришельца не составит труда вычислить, кто отправит его обратно в тонкий мир. Но тогда где формулы проклятий, которыми он мог бы защититься? Судя по рисунку, меня не пытались отвадить – скорее, надеялись призвать. И вот я здесь. Интересно, насколько сильно повлиял проведенный духом ритуал на мое решение посетить больницу? Вне ментала истинные имена слабы, здесь их почти не используют. – Получилось, – тонким голосом захихикал пришелец. – Получилось, – согласился я, садясь на пол напротив скрючившегося парня. – Что скажешь? – Покурить бы, а? – Перебьешься. Ты пришел сам или по воле старшего? Общаться мыслями не хотелось, потом голова болеть будет, поэтому приходилось подбирать приемлемые термины. Старший в данном случае – один из тех, кого родяне зовут богами. Сущности высших порядков, все простые духи подчинены кому-то из них. Сумасшедшую ухмылку с лица стерло, словно тряпкой. – Для тебя есть послание. – Кому ты служишь? – Сам смотри. Ощущения от внезапной передачи информации сами по себе сравнимы с хорошим тычком, если же объем велик, то эффект подобен удару киянкой по лбу. На несколько мгновений я потерял сознание, пытаясь разобраться в хаотичном переплетении сложных смысловых конструкций. Автор послания мыслил абсолютно не по-человечески. Понять, что конкретно он хочет сказать, не представлялось возможным, его логика оказалась бесконечно далека от нашей. Кажется, он говорит о какой-то опасности. Или о грядущем изменении? Трактовать вложенные видения можно по-разному, однозначного перевода нет. Словно в лихорадочном сне, возникали и тут же распадались картины с символами круга, превращающегося в пугающую тварь человека, снимок планеты из космоса плавно трансформировался в символ весов. Перед внутренним зрением проступил образ травы, луга с резвящимися детьми. Последним кадром, намертво отпечатавшимся в моей памяти, стало изображение алебарды, занесенное над головой ребенка. Мальчишка стоял, наклонившись над осколками разбившейся чашки, и не замечал грозящей опасности. Оружие я узнал. Алебарда принадлежала мне. – Ну и как? – До чего же у него противный голос. – Получил? Виски кольнуло отзвуками схлынувшей боли. – Это все? Больше ничего не приказали передать? – Не торопись, братец. Пожалеешь. – Родяне провели ритуал, – не оставлял я попыток внести хоть какую-то ясность в увиденное. – Послание о нем? – Дурак! – Дух злобно сплюнул на пол и принялся непристойно ругаться. В конце концов повторяющиеся оскорбления мне надоели. Справедливости ради надо сказать, что пришелец вел себя относительно прилично и даже выражения подбирал не слишком обидные. Обычно рассерженные духи ведут себя менее деликатно, не стесняясь высказать обуревающие их эмоции с использованием всей своей нечеловеческой фантазии. – Сам уйдешь или помочь? – произнес я, когда поток красноречия наконец иссяк. Сущность затихла, ее носитель нелепо согнулся в гротескном поклоне. На лице его проступило настоящее страдание, болезненное желание быть услышанным и понятым. Он отчаянно пытался донести что-то важное, пытался, но не мог. Ему плохо здесь, внезапно понял я, чуждая энергетика нашего мира мешает ему. В тот же миг дух исчез. Не понадобилось ухищрений, сложных обрядов изгнания, борьбы с переменным успехом за крошечные кусочки захваченного сознания. Пришелец ушел тихо, освободив порабощенное тело и оставив меня в полной растерянности. В голове по-прежнему теснились непонятные образы: слишком сложные для моего понимания части пророчества упорно не желали собраться воедино. Харченко, все это время простоявший возле двери, тактично откашлялся: – Виктор Андреевич! С вами все в порядке? – Да. – Что мне еще оставалось ответить? – Все хорошо. Призрак внимательно выслушал мой рассказ, не меняя выражения лица и даже не шевелясь. Полная сосредоточенность. Я приехал к нему один, оставив на попечение Харченко еще не до конца пришедшего в себя Виноградова. Парню потребуется день или два на полную реабилитацию, пусть немного отдохнет. Мне же было необходимо срочно переговорить с Фроловым – обсудить, во что мы вляпались на сей раз. – Иногда иметь слишком длинный нос становится вредно. – Якобы стареющий шпион наконец озвучил свои мысли. – Остался бы ты простым офисным служащим, сидел бы сейчас за компом, резался в «косынку» и горя не знал. |