Книга Источник вечной жизни, страница 18 – Ирина Градова

– Спасибо, – снова улыбнулась Агния. – Ты всегда умел сказать приятные слова.

– Только правду и ничего, кроме правды! – возразил он. – Так что же привело вас к нам – неужели решили сменить-таки свою больницу на наше «новье»? Нам бы здорово пригодился отличный анестезиолог...

– Нет, Кай, я здесь вовсе не в поисках работы, – прервала она. – Ты, наверное, не знаешь, но я совмещаю врачебную деятельность с работой в Отделе медицинских расследований.

– Расследований? Это как-то связано с полицией?

– Мы сотрудничаем, но нашей основной задачей является, во-первых, определить, так ли уж необходимо в данном конкретном деле вмешательство органов, и, если возможно, решить дело миром. Ты же понимаешь, что медики охотнее говорят с коллегами, чем с чужаками из органов?

– Так вас подослал этот майор, что ли? – нахмурился Кай.

– Ты имеешь в виду Карпухина? Нет, он меня не «подсылал», как ты выражаешься. А почему ты о нем заговорил, ведь он, насколько мне известно, расследует смерть какого-то врача?

– Что-то я перестаю понимать, Агния Кирилловна, вы здесь не в связи с убийством Дмитриева?

– Да нет, я не имею к этому никакого отношения! Погоди, что вообще происходит?

Кай неохотно поведал бывшей менторше о визите майора и о том, почему именно его, Кая, персона больше всего заинтересовала Карпухина.

– Вот это номер! – воскликнула она, когда он закончил. – Но я понятия не имела об этом, честное слово!

– Как же вы тогда здесь оказались?

– Меня вызвал Никодим Иванович.

– Зачем это?

– Да для страховки, вот зачем! Ты же знаешь, что тобой занимается Комиссия по этике?

– Что-то слышал, – пробормотал Кай, и желваки на его худощавом, скуластом лице заходили ходуном.

– Так вот, – продолжила Агния, – Никодим Иванович в полной мере представляет себе, к каким последствиям для практикующего врача приводит тесное «общение» с комиссией, основной задачей которой является распять тебя при малейшем подозрении на нарушение!

– Надо же, – хмыкнул Кай. – А я-то, дурак, считал, что их цель – поиски истины!

– Теоретически – да. Понимаешь, тут все зависит от личности председателя, а с ним я, к сожалению, знакома не понаслышке и уже предвижу, в каком ключе будет работать комиссия.

– И кто же у нас председатель?

– Его фамилия Толмачев, но не думаю, что это тебе о чем-нибудь скажет.

– Верно, – согласился Кай. – И что не так с вашим Толмачевым?

– Он вовсе не мой Толмачев, – возразила Агния. – Более того, если он прознает, что я с тобой общалась, могут возникнуть большие проблемы.

– Правда? Чего так?

– У нас с ним, как бы это выразиться... непримиримые противоречия. Его стиль работы меня не устраивает. При других обстоятельствах его уже давно списали бы со счетов, но, похоже, в Комитете по здравоохранению, а то и в министерстве, у Толмачева есть «волосатая лапа», всякий раз выручающая его из беды. Одно время Толмачев даже являлся руководителем ОМР, но быстро оказался не у дел. Я надеялась, что больше о нем не услышу, так как последнее дело, связанное с вакциной от гриппа, было громким и привело к его полной дискредитации, но он опять выкрутился!

– А, вы имеете в виду тот скандал на фоне эпидемии? Когда оказалось, что государственные медучреждения закупили недействующую вакцину от «испанки»?

То дело и в самом деле получило огромный общественный резонанс. Агния не любила вспоминать о нем, так как и сама едва не пала жертвой неизвестного штамма, специально «запущенного» одной из фармакомпаний с целью поправить собственные финансовые дела. Много людей умерло, да и сама Агния, если бы не ее друзья и коллеги, оказалась бы на том свете. Толмачева сняли с поста главы отдела и вернули Лицкявичуса, и она полагала, что на его карьере будет поставлен крест. Как же она ошибалась! [2]

– Ну так что же вы все-таки здесь делаете? – спросил Кай, видя, что его собеседница внезапно впала в задумчивость. – Вас вызвал Никодим – это я понял, но каким образом вы можете меня «подстраховать»?

– Мне нужно точно знать обстоятельства дела, из-за которого за тебя взялась комиссия. Теперь, когда ты еще и в уголовном деле фигурируешь, бороться за тебя станет раз в десять труднее!

– А я вовсе и не просил вас ни о чем таком! – заметил Кай сквозь зубы. – Если вам грозят неприятности, то не стоит и браться!

– Неприятности меня никогда не останавливали, Кай, – спокойно ответила Агния. – Если ты невиновен, а я в этом совершенно уверена, то просто необходимо вырвать тебя из пасти Толмачева!

– Интересно, почему это вы так уверены во мне? Я вот, к примеру, совершенно не уверен...

– То есть?

Брови Агнии взлетели вверх, словно крылья чайки.

– У Вакуленко был безнадежный случай. Об этом знал я, знала она, знал ее муж...

– Он заявляет, что его жена могла бы выжить, если бы ты выполнил свой врачебный долг.

– Повторяю: все знали, что Вакуленко умирает. У нее была терминальная стадия с метастазами, когда хирургическое вмешательство бессмысленно.

– Поясни – ты же знаешь, я в онкологии... ну, как свинья в апельсинах.

– Прогноз лечения рака мозга зависит от следующих факторов: степень опухоли, ее размер и локализация. В случае Вакуленко степень определяла все, хотя локализация также была весьма неудачная: даже если бы стадия была не такой тяжелой, полностью удалить ее не представлялось бы возможным, а это означает непременный рецидив с гораздо более тяжелыми последствиями.

– И все же ты взялся за ее лечение?

– Знаете, Агния Кирилловна, проще всего отправить человека домой умирать! – огрызнулся Кай. – Я решил попытаться хоть что-то сделать.

– Я вовсе не обвиняю тебя в том, что ты занимался безнадежной больной, – заметила Агния.

– И на том спасибо!

– Как же ты намеревался лечить Вакуленко? Ты ведь нейрохирург, и операция для тебя, казалось бы, должна являться самым главным выходом?

– Я еще и онколог, между прочим, и у меня есть пациенты, которым операция не показана. Тем не менее ими я тоже занимаюсь, и некоторым становится лучше. Иногда, по крайней мере, – добавил Кай без особого энтузиазма.

Агния пристально посмотрела на молодого человека. Как же ему, должно быть, трудно: его пациенты чаще всего не выздоравливают, а умирают. Являясь анестезиологом, Агния редко видела последствия операционного вмешательства, предполагая, что пациенту после этого становится лучше. Она редко задумывалась над тем, что хирургия могла и не помочь, что могли возникнуть осложнения, с которыми пациент не справится. Ее дело маленькое – сделать так, чтобы он не чувствовал боли и очнулся после наркоза в более или менее нормальном состоянии. Только работа в отделе заставила Агнию взглянуть на свою деятельность под другим углом, и теперь она как никогда хорошо понимала Кая.