Онлайн книга «Дезертир флота»
Вор поморщился: – Нипочему. Просто не ходи туда. Фуа уставился на друга как на полного болвана. Квазимодо напрягся и попытался объяснить: – Не хочется туда идти. Слишком похоже на мышеловку. Знаешь, что это такое? – Что я, совсем темный? На корабле мышеловки видел. Только какая это ловушка? Не хотите здесь ночевать – не нужно. Но на сокровища-то посмотреть можно? Или нам больше деньги не нужны? Вор неопределенно пожал плечами. Объяснить, почему не нужно лезть в эту гостеприимную дыру, действительно было трудно. – Я загляну, камни заберу, и поедем, раз вы такие трусливые стали, – заявил упрямый ныряльщик. Он сделал решительный шаг к пещере, но тут у него за пазухой протестующе свистнуло, запищало – геккон живо выбрался из-под рубахи, плюхнулся на мокрую траву, подбежал к лошади, в мгновение ока взобрался вверх по ноге и крупу и устроился на притороченном к седлу мешке. Кобыла, привыкшая к присутствию мелкого и наглого хвостатого, только переступила на месте. Фуа пораженно смотрел на неверного ящера. Геккон стеснительно закатил фиолетовые глаза и слегка потемнел полосатой шкурой. – Не суйся туда, Ныр, – сказала Теа. – Поехали. – Да, не дури, пожалуйста – поддержал подругу вор. – Вот и Дракон против. Что нам те камешки? И живот у меня… нервничает. – Что ж ты сразу про живот не сказал? – пробормотал фуа. – Я твоему брюху куда больше верю, чем башке твоей половинчатой. Объяснить толком не можешь, что ли? Поехали так поехали, чего время терять? Ныряльщик вскарабкался в седло, геккон немедленно перебрался ему на плечо и начальственно свистнул, приказывая отправляться. Кони двинулись вверх по пологому склону. Вовсю шуршал дождь. – И действительно, что нам эти камни? – рассудительно сказал фуа. – Своего груза мало, что ли? Квазимодо только кивнул, вытирая мигом вымокшее лицо. Всадники миновали едва заметную седловину между холмами. Теа оглянулась. – Эй! Квазимодо с недоумением оглядел смутный за пеленой дождя травянистый простор. Все спокойно. Разве что дождь усилился. Хм… а пещера где же? Рядом взволнованно засопел фуа. Теа послала коня в сторону, оглядела со склона только что пройденную впадину. Пещеры не было. Рыжая вернулась к друзьям, коротко дернула плечом. – Возвращаться не будем, – категорически сказал Квазимодо. – Хрен с ней, с пещерой. Лошади вроде бы без понуканий прибавили шагу. Путешественники ехали молча. Оглядываться не хотелось. Квазимодо заметил, что собственная рука поглаживает пристегнутую к луке седла надежную рукоять глефы. При чем здесь оружие? Останавливаясь в сгущающейся темноте под символической защитой двух чахлых пальм, Квазимодо сказал: – Я, кажется, понял – там тень не такая была. Слишком темная. А камни блестели как под солнцем. Камни – наживка. – Ладно, пусть наживка, – пробурчал Ныр, раскатывая служащий тентом плащ. – А куда эта тухлая пещера потом делась? – Так убрали мышеловку. Мы же в нее заходить не стали. – Точно, – сердито сказала Теа. – Наживку меняют. Ни козлы, ни антилопы на ваши паршивые камешки не клюнут. – Мы тоже не клюнули. Так что давайте ужинать и спать ложиться. Надеюсь, такие пещеры по здешним местам ночью не бегают, не охотятся, – примирительно сказал Квазимодо. – А камешки такие красивые были, – вздохнул Ныр. К морю вышли через двое суток. Дождь только что кончился. Обрывки облаков плыли по небу, кидая на водный простор лохмотья солнечного света и беспорядочно смешивая в волнах золото, синь и свинцовую серость. Песчаный берег был невысок, но казалось, стоит вытянуть шею – и откроется далекий край мира. На горизонте взблескивали молнии уходящей грозы. Теа застыла в седле. Вор первый раз видел подругу такой растерянной. Тронул худое плечо: – Люди от начала времен плавают в океан. А лягушки вообще живут в море, на крошечных островах, где и плюнуть некуда. Им нравится. Просто привыкнуть нужно. – Оно очень большое, – выдохнула лиска. Фуа хихикнул. Квазимодо бросил на него злющий взгляд: – Ладно, давайте остановимся, перекусим тем, что осталось… Лошади паслись, выискивая среди песчаных бугорков островки зеленой травы. Ветер нес запах соли и едких водорослей. Дров здесь было предостаточно, и Квазимодо без труда удалось развести костер. В последние дни путешественники питались остатками сушеного мяса и холодной болтушкой из муки. Сейчас можно было сварить супчик. Ныр принес еще охапку выброшенных волнами сучьев и одобрительно посмотрел на висящий над огнем котелок: – Горячее будет? Это правильно. Я завтра рыбки наловлю. Поедим как нормальные. Квазимодо сгреб друга за ветхую рубашку, зашептал в ухо: – Ты, Лягушка бесчувственная, добрался до воды и рад. Рыжая боится, а ты еще и хихикаешь. Паразит перепончатый. – Так я же не со зла. Она привыкнет, и ей понравится. Это же море, – пробормотал фуа. – Море – оно великое. Это каждый понимает. Квазимодо тряхнул друга за рубаху. – Это мы с тобой понимаем. А Теа его первый раз видит. Как ей не бояться? К ногам подбежал Великий Дракон, предупреждающе свистнул. – Молчи, выползок, – шикнул вор на мелкого гада. – Я твоего друга душить еще даже не начал. – Он за мою рубашку беспокоится, – с достоинством объяснил фуа. – Ты ее, между прочим, если порвешь, сам зашивать будешь. – Не буду я ничего шить. Давай, раз ты такой морской-разморской житель, успокой рыжую. Оба парня посмотрели на сидящую в отдалении Теа. Лиска подперла подбородок обеими руками и горестно вглядывалась в морскую даль. Выглядела она очень несчастной. – Да я уж сам думал, что она чересчур переживает, – прошептал фуа. – Да только что я ей скажу? Про акул, стурвормов, марулов, [58] да шторма ей рассказывать? Абордажными боями вашего Флота ее не удивишь. Про жемчуг и «слезы моря» ей, наверное, не интересно. – Ты давай про все подряд. Про то, какая рыба вкусная в море водится, про то, как паруса гудят, когда ветер хороший попутный, и как в полдень вода бывает прозрачной до дна на сотню человеческих ростов. И про стурвормов можешь рассказать – какие из их шкуры подметки получаются. Главное, чтобы она поняла, что и на воде вполне жить можно. – Ну и расскажу. Океан, если ты его знаешь, не любить никак нельзя. Да только ты бы ей сам все это объяснил. У тебя язык куда лучше подвешен. |