Книга Комната старинных ключей, страница 6 – Елена Михалкова

– Именно это, – подтвердил Ковальский, прищурившись. – Что ж… Теперь ваша очередь спрашивать.

– Сколько человек живет в доме?

– Постоянно – двое: я и мой помощник. Еще есть приходящая повариха и садовник. У него совершенно непроизносимое имя, и мы зовем его Армен. А с Василием вы уже знакомы, он встречал вас на станции.

– Ах, да! – спохватилась Полина. – Я забыла вас поблагодарить! Большое спасибо. У вас потрясающая машина.

– Да, она с характером, – согласился хозяин. – Поверьте, в наше время уже не делают таких автомобилей. А говоря шире – вообще вещей. Все становится обезличенным, унифицируется, спускается с конвейера тысячами, чтобы через пять-десять лет на другом конвейере ехать обратно, уже в утиль. Поэтому я так привязан к старым вещам. А вы – что вы думаете о них?

Полина помолчала. Можно было отшутиться, но она решила ответить серьезно.

– Я их побаиваюсь. Не всех, конечно… Некоторых.

Собеседник понимающе кивнул:

– Так и должно быть. Значит, вы немного понимаете в этом. Нынче люди с таким опрометчивым восторгом относятся к тому, что называют «винтаж», что мне иногда становится страшно за них. Они не понимают, с чем имеют дело. Не осознают, каким могуществом, какой силой могут обладать вещи, особенно – хорошо пожившие, впитавшие вкус времени. Ведь характер прежних владельцев неизбежно накладывает на них свой отпечаток.

Анжей достал из ящика письменного стола трубку, кисет, разложил перед собой и начал неторопливо набивать ее табаком. По комнате разнесся горьковатый запах.

– У меня была перламутровая шкатулка… Прелестная вещица, самое начало семнадцатого века. Я купил ее на аукционе и не сомневался, что сделал хорошее приобретение. Она предназначалась для запонок – их у меня великое множество. Но я так и не смог использовать ее. Крышка у шкатулки была с острым краем, и всякий раз, когда я брал ее в руки, мне казалось, что она пытается меня укусить. Несколько раз я нешуточно ранил пальцы. А когда дело дошло до содранного ногтя, заинтересовался всерьез.

Потребовалось время, чтобы выяснить, кто владел этой недоброй вещицей. Как только я узнал, что следы ведут в Венгрию, у меня почти не осталось сомнений. И я оказался прав. Эржебет Батори, венгерская графиня – вот чья собственность попала в мои руки. Вы знаете, наверное, чем знаменита Эржебет?

Полина покачала головой.

– Ну как же, – огорчился Анжей. – Батори убивала девушек, своих служанок. Считала, что их кровь поможет вернуть ей молодость. Количество ее жертв точно неизвестно. Говорят о трехстах, но, думаю, это преувеличение. Дело даже не в жертвах, а в том, что графиня была крайне жестока. Вы не представляете, на какие ухищрения она шла, чтобы получить как можно больше крови из каждой бедняжки, попадавшей к ней в руки.

Он отложил трубку в сторону и потер след на пальце.

– До меня шкатулка принадлежала частному музею, а тот выставил ее на продажу. Уверен, это один из тех предметов, которыми графиня пользовалась постоянно. Она любила роскошь. Представьте, как эта вещица капля за каплей впитывала в себя флюиды, исходившие от графини. Как она насыщалась ее ненавистью! Подумайте о том, какова была сила этой злобы, если за столько лет из крошечной шкатулки не выветрилась жажда крови. Впрочем, время частенько идет не на пользу вещам. Я имею в виду, что некоторые из них только закаляют свою злость в его горниле.

Он замолчал. Полина тоже молчала, не зная, как реагировать на монолог хозяина. Ей было не по себе от всего услышанного.

Наконец она решилась вернуться к прежней теме.

– Вы сказали, в доме постоянно проживает два человека. Но ведь еще бывают гости?

– О, очень часто! – воскликнул Анжей. – В этом-то и сложность! Ко мне приезжают клиенты, и некоторые остаются на несколько дней. На это время дом превращается в гостиницу. Я ищу женщину, которая сможет быть хозяйкой моего маленького отеля. Женщину сметливую, деловитую, хозяйственную и деликатную. Умеющую хранить секреты. А секретов, поверьте, в этом доме много…

Что-то зловещее прозвучало в последнем предупреждении. Но Полина не успела обдумать слова хозяина – он пояснил:

– Видите ли, я помогаю людям. В каком-то смысле меня можно назвать врачевателем. Психотерапевтом, быть может… Ко мне часто приходят пациенты с большими проблемами, и волей-неволей вы будете посвящены в некоторые из них.

– Я буду помогать вам вести прием? – ужаснулась Полина.

Анжей от души расхохотался.

– Боже мой, милая девочка, ну, конечно же, нет! Но представьте: вы будете видеть разных людей, в том числе очень известных. Каждый день слышать их разговоры за столом, наблюдать за ними. Тайной должен быть сам факт, что эти персоны обращаются ко мне. Поэтому я требую от вас молчания, деликатности и умения быть невидимкой.

«Он как будто уже решил взять меня на работу, – подумала Полина. – Но ведь мы ни о чем толком не поговорили…»

– Я предлагаю вам комнату на втором этаже, – продолжал Анжей. – Предыдущих экономок она вполне устраивала. В вашем распоряжении будет машина, а Василий всегда придет на помощь, если потребуется. Я плачу в месяц… – Он назвал сумму, и Полина широко раскрыла глаза. – Но желаю, чтобы вы были здесь неотлучно, семь дней в неделю. Два выходных в месяц и три дня отдыха на новогодние праздники. Вам походит?

Он надел очки и вопросительно посмотрел на Полину.

– Но вы… Вы ничего не знаете обо мне, – пробормотала она.

– Вы мне это уже говорили сегодня утром по телефону. Надеюсь, я доказал вам обратное.

– Мне всего двадцать три года!

– Юность не порок, а преимущество.

– Я никогда не работала экономкой!

– Вы пытаетесь убедить меня, что не подходите для этой должности? Ваши старания напрасны. – Ковальский усмехнулся. – Я уже решил: вы – то, что нужно. Завтра Василий поможет вам перевезти вещи, и с четверга можете приступать.

– Ни в коем случае! – воскликнула Полина, представив, на что будет похожа помощь водителя. И, поймав удивленный взгляд Анжея, добавила: – Спасибо, я справлюсь сама.

– Не волнуйтесь. Вас, наверное, немного испугал мой помощник? Но Вася сейчас тихий.

Полине немедленно захотелось спросить, долго ли продлится это «сейчас», по каким признакам можно узнать, что оно заканчивается, и есть ли в доме подвал, где можно забаррикадироваться изнутри. Последний вопрос она, подумав, сочла совсем негодным и задала вслух только первые два.

– По-разному, – уклончиво ответил доктор. – Не беспокойтесь, я вас предупрежу, если что-нибудь начнется.

Это был последний аргумент в пользу того, чтобы немедленно встать, поблагодарить доктора за потраченное время и вежливо отказаться от его предложения. Но Полина почувствовала непонятную слабость. Анжей пристально смотрел на нее своими колдовскими черными глазами, вертя в пальцах невесть откуда взявшуюся монетку.