Онлайн книга «Осужденный»
– Папа! По лестнице навстречу ссыпались дети. Оба перепачканные в оружейном масле, но довольные. Оба сразу прилипли к Ивану, обхватив его с обеих сторон. Он словно очнулся от транса, присел на корточки, прижал детей к себе, взглянул на одного, на другую: – Ну, как вы? Завтракали? Обедали? – Уже давно, дядя. – Почему давно? Вроде же недавно встали? – Пап! Ты совсем заработался – скоро ужин! – Да?.. Де Берг взглянул на таймер наручного коммуникатора и раскрыл рот от изумления: по стандартным двадцатичетырехчасовым суткам, принятым на кораблях Марлитании, близилось девятнадцать часов! – Ничего себе… А что это вы такие чумазые оба? Чем занимались? Вредина опустила глаза, а Михаил, наоборот, просиял: – Мы ходили в арсенал, и дядя кладовщик показывал нам оружие. Потом мы помогли ему почистить несколько больших бластеров. – Молодцы! Только вот… Почувствовав в голосе отца легкое недовольство, Миша шагнул назад, разжав объятия. А девочка опасливо покосилась на мальчика и тоже попыталась отойти от мужчины, но Иван удержал ее: – Погоди, подруга. И ты, Миша, послушай. Сейчас мы не можем ни выйти из корабля, ни съездить в город. Никто нам ничего не продаст. Чтобы не получить неприятностей. А у тебя, малышка, всего одно платье, которое ты уже изгваздала за сутки до неузнаваемости. – Дядя, не ругайтесь, пожалуйста! – протянула девочка виновато. – Просто у вас все так интересно… Иван улыбнулся: – Понимаю. Новое место, новые люди… Но дело в том, что мы сможем купить тебе новую одежду не раньше, чем через два дня. А ты же не можешь ходить по крейсеру в таком грязном платье? Что о нас подумают? Девочка опустила глаза и покраснела: – Я постираю. Сама. – Ладно. Но такими темпами… – Он не успел закончить фразу. Вредина уткнулась ему в плечо и тихо прошептала: – Дяденька, вы хороший. Я не хочу вас огорчать. Я больше не буду… – Ладно. Только не плачь. Купим тебе много платьев. Как только решатся некоторые проблемы и сможем выезжать в город. Девочка засопела: – Платье не хочу. Хочу такую же одежду, как у него. Махнула рукой на Мишу, одетого в маленькую копию отцовского комбинезона военного образца. Барон проследил за ее жестом и… перехватил удивленный взгляд сына. Тот из деликатности еле сдерживался, чтобы опять не подойти к родителю. – Чего, сын? – Папа, а ты откуда знаешь, что все закончится через два дня? – Ну… Просто у меня такое ощущение, что все решится сегодня. – Хорошо бы, пап. Хочется погулять по улице, а нельзя… Иван выпрямился, и оба ребенка ухватились за его ноги. Он погладил их по головам, предложил: – Ну что, пошли умываться и ужинать? Те дружно крикнули: – Да!.. Умывались ребятишки долго, но зато тщательно. Во всяком случае, взгляд де Берга, не особо придирчивый, не обнаружил ничего предосудительного. Выйдя из душевой комнаты, дети приблизились к столу и показали чисто вымытые ладошки. – Все. Присаживайтесь, и вперед! Ребята дружно заработали ложками, жмурясь и причмокивая от удовольствия. Иван смотрел на рыжеволосую девочку и думал, кем она станет? Ведь ему, в сущности, абсолютно ничего про нее не известно, кроме короткой записи в свидетельстве о продаже, найденном в мешке с деньгами. Настоящее имя. Возраст. И – все. Ни имен родителей. Ни откуда родом. Ни даже национальности. Внешне – либо чуканка, либо тайхотсу. Но гарантированно не марлитанка, не сканда и не геременка. Тем более монсерратка. По типу лица не проходит. Да и на универсальном языке говорит без всякого акцента. И скорее всего, он родной для нее и есть… – Врединка, а ты давно здесь? На планете? Девочка на секунду оторвалась от еды: – Не помню, дядя. Кажется, я жила здесь всегда… – А маму помнишь? Теперь она даже положила ложку. Потом снова взяла и как-то грустно, словно разом угаснув, ответила: – Простите меня, дядя… Я забыла, кто такая на самом деле… И сжалась, словно ожидая удара или ругани. Иван пододвинулся ближе, погладил съежившуюся девочку по голове: – Не плачь, малышка. Может, нам повезет, и ты найдешь свою маму. – Я знаю, где она. Мама приходила ко мне два дня назад. Она тоже… рабыня… – Уверена? – Да, дядя. Знаю… Де Берг понял, что дальше расспрашивать не стоит. Девчушка только-только начала оживать. С его сыном общий язык нашла. Похоже, что за минувшие сутки дети накрепко прилипли друг к другу. Конечно, будут ссоры, будут обиды. Но то, что Иван увидел утром, когда вернулся из санчасти, – искреннее. Настоящее. Инстинктивно ребята искали друг в друге поддержку и нашли ее. Значит, судьбе угодно, чтобы дети всегда были вместе. И пусть будет так. Он не возражает… Вредина вдруг всхлипнула и уткнулась носом барону в бок, выронив ложку, затем разрыдалась. Да, нелегко стать взрослой в таком возрасте. Одной, без родителей… Помнит ли малышка другую жизнь? Сможет ли жить свободной? Иван гладил ее по худенькой вздрагивающей спине, что-то ласково шептал на ухо, пытаясь по мере сил успокоить, а Мишка стоял рядом, решительно сжимая кулачки. – Папа, а почему ты сказал, что все кончится через два дня? – Потому что сегодня враги на нас нападут. – Откуда ты знаешь? Иван вздрогнул – действительно, с чего он взял, что Джамбо и его команда полезут к ним именно сегодня? – Сын, а я точно это говорил?.. Де Берг был всерьез встревожен этим неожиданным откровением. Но тут и Врединка подняла заплаканные глаза, посмотрела на него снизу вверх и кивнула головой в подтверждение. – Странно… И вдруг Иван почувствовал, как от медальонов по телу пробежала неожиданно сильная теплая волна. Ее почувствовали и дети, поскольку в унисон задали один и тот же вопрос: – Что это? – Все нормально, не беспокойтесь. Наверное, система жизнеобеспечения сбой дала… Ладно, вы покушали? Мне надо в рубку. Много работы. Вы уж извините меня. Вот первая запарка пройдет, там уже легче будет. И времени у меня для вас больше станет. Хорошо? – Да, папа… – Да, дядя… Иван поднялся из-за стола, подхватил лежащий на кровати электронный планшет со своими пометками и вышел из каюты. В рубке, поприветствовав вахтенных, сел в командирское кресло и вывел на голографическую сферу внешнюю панораму. Снаружи вечерело. Солнце играло буйными красками в густой атмосфере, расцвечивая небольшие облака всем спектром, от ярко-желтого до почти черного. Иван даже на мгновение отвлекся от раздумий, завороженный невиданной прежде картиной. Спохватившись, сменил внешнюю картинку на общий план и погрузился в работу. Ввел известные ему данные. Добавил неизвестные переменные, исходя из наихудших вариантов. Получилось, откровенно говоря, не очень… |