Онлайн книга «Стража Реальности»
Совсем заброшенная железная дорога, пролегающая через промзону, заброшенную наполовину. Это здесь, у нас. Тропинка на задах каких-то гаражей и складов, судя по всему, тоже расположенных в некоем подобии промзоны — там, за очередной гранью Внезеркалья. И летняя ночь — одна на все реальности. Но у нас на поржавевших рельсах — ни единой живой души. А тут сразу же человек шесть-семь в десяти шагах впереди и чуть правее. Нездоровая возня и приглушённый мат. Женский, оборвавшийся вскрик: — Пустите меня! Пуст… — Кусается, сука! — удивлённый возглас. — Н-на! — звук пощёчины. — Юбку, юбку, б…дь! Ого, да никак ребятки решили всерьёз позабавиться… Пока я, ещё несколько ошалевший после перехода, соображаю, что предпринять (хотя чего здесь соображать — убегать надо, не моё это дело), меня заметили. От стаи отделяются трое: молодые, здоровые и агрессивные. И, уверен, нетрезвые. У одного в руке нож, у второго, кажется, на пальцах левой — кастет. Третий вроде бы не вооружён, но кто его знает… — Эй, дядя, закурить не будет? О, господи, везде одно и то же. Ясно, боятся, что я не просто убегу, а подниму шухер и обломаю весь кайф. Значит — что? Правильно. Дать кастетом по голове, и пусть мужик тут рядом в кустах поваляется, пока вся гоп-компания не получит желаемого. Нет, ребятки, этого не будет. И не надейтесь. — Закурить? — переспрашиваю. — Легко! Лезу за отворот куртки, вынимаю из-под мышки «беретту»: — Ну, кому тут закурить? — Газовая пукалка? — небрежно осведомляется тот, что с ножом, и смещается вправо. — Не смеши, дядя… Стреляю в пространство между двоими так, чтобы кожей щёк ощутили ветерок от пули. Получается громко. — В магазине ещё одиннадцать таких, — сообщаю. — А вас только шестеро. На всех хватит, потому что стреляю я хорошо. — Ты не понял, мы ей заплатили, а эта сука… — Это вы не поняли. Отпустили девчонку и бегом отсюда! — Чувствуя себя героем дешёвого боевика, направляю пистолет точно в лоб одному из них. — Живо! Ну?! Ворча и огрызаясь, они нехотя уходят. Чистая стая. Звери. А я остаюсь наедине с их прерывисто всхлипывающей жертвой, но понимаю, что задерживаться здесь нельзя — никто не мешает подонкам вернуться с хорошо вооружённым подкреплением. — Ты как, — спросил я, присаживаясь рядом с девушкой на корточки, — идти можешь? — Могу… кажется. Я помог ей подняться и оглянулся. Вроде никого. Но о безопасности уже говорить не приходится. — Ты где живёшь? — Здесь недалеко. Вы… вы меня проводите? — Голос у неё приятный, но с резкими, диссонирующими нотками. Сама не сказать что высокая — метр шестьдесят пять, не больше. Вызывающе короткая юбка, разодранная на груди блузка. Лицо как следует разглядеть не могу — темно, но фигурка и ноги, кажется, весьма и весьма хороши. — Провожу, куда я денусь. Тем более что мне, в общем-то, всё равно куда идти. — Как это? — заинтересовалась она. — На бездома вы не похожи. Так, вот и первое новое слово в этой интересной альтернативке. Бездом. Бездомный, значит. Бомж, по-нашему. Впрочем, не мешает проверить — может быть, я плохо расслышал или не понял. — Не похож на бездома… — повторил я задумчиво. — Почему? Пахну не так? — Запах и одежда — само собой, — сказала она. — Но главное не это. Бездом, даже если у него в кармане пистолет, никогда бы не вмешался. А вы вмешались. — Не стоит преувеличивать мои заслуги, — сказал я, стараясь придерживаться классической лексики (первое правило в чужой альтернативке). — Деваться мне в любом случае было некуда, они на меня с ножом шли. И кастетом. — Глупости, — фыркнула она. — Убежали бы, и конец трудностям. Вы бы убежали, а я осталась. Жуть, — она вздрогнула и непроизвольно обхватила себя руками. Впрочем, было довольно прохладно, а блузка-то на ней разодрана… — Погоди-ка, — я остановился, расстегнул сумку, достал оттуда лёгкую запасную ветровку и протянул ей. — Накинь, холодно. — Спасибо. Ветровка была ей велика, и в облике девушки сразу появилось что-то трогательное и домашнее. — А вас как зовут? — Мартин. А тебя? Она рассмеялась: — Вы серьёзно?! Не может быть. А я — Марта! — Мартин и Марта, — хмыкнул я. — Надо же, какое совпадение. Вот и не верь после этого в судьбу. — А вы не верите в судьбу? Я очень верю. Тебе и положено верить в судьбу, подумал я. В силу профессии. Многие проститутки верят в судьбу. Что рано или поздно всё равно в их жизни появится благородный и небедный мужчина, который возьмёт за руку и уведёт из этой жизни в другую. Чистую, интересную и красивую. Но ничего этого я, разумеется, говорить не стал, а лишь заметил: — Я в бога верю. По-моему, этого вполне достаточно. — Тоже неплохо! — сказала она, неожиданно развеселившись. — Думаешь, тебя… вас мне бог послал? — Можно на «ты», — разрешил я. — Хотя ещё не известно, кому кого он послал. — Это ты к тому, что тебе идти некуда? — догадалась она. — Так не переживай. У меня переночуешь. А новый день сам подскажет, что делать. — Спасибо, — кивнул я. — Не откажусь. Но и не обременю, не беспокойся. — А я и не беспокоюсь. Отбеспокоилась уже на сегодня. Тем временем тропинка кончилась, и мы вышли к жилым домам. На первый взгляд они мало отличались от тех, что стояли на этом же месте в моей реальности. Такие же бетонные панели, кирпич и стекло. Впрочем, ночью особо не разобрать. Да и незачем. Завтра будем разбираться. Если будет желание и возможность. Потому что, как всегда, не в домах дело, а в людях, которые эти дома населяют. Эти дома, этот город, эту страну и этот мир. Марта жила на двенадцатом этаже в двадцатиэтажной «свечке», отдельно стоящей в глубине квартала. Стандартная однокомнатная квартира. Судя по всему, не её. — Снимаешь? — поинтересовался я, оглядываясь в прихожей. — Конечно, — подтвердила она. — На свою заработать трудно. Особенно в наше время. Я чуть было не ляпнул, что, мол, работать вообще трудно, но вовремя удержал язык за зубами. Только морализаторства мне здесь и не хватало. — Разувайся, раздевайся, не стесняйся. — Марта скинула туфли. — Есть хочешь? — Нет, спасибо, не голоден. — А выпить? — Хм… — Ясно. Значит, не откажешься. Иди на кухню, я скоро. |