Книга Поющие в клоповнике, страница 6 – Галина Гончарова

— И ты можешь заснуть перед таким важным моментом в твоей жизни!? — изумилась она.

Я могла заснуть даже под грохот праздничного салюта, в чем честно и призналась. Потом достала из своего шкафа постельное белье, разделась под одеялом, и отключилась в мгновение ока. Слишком много было на сегодня впечатлений. Как говорила моя подруга в том далеком мире: «перегрелся кинескоп». И я заснула спокойным глубоким сном. Мне не мешали на свет, ни вздохи соседки по комнате.

Меня разбудили первые солнечные лучи. Соседка по комнате все так же сидела в кресле и листала какую-то книгу.

— Доброе утро, — поприветствовала я ее.

— Доброе… если его можно так назвать, — согласилась она.

Я фыркнула.

— Чего тебе еще не хватает? Мы живы и в безопасности! Хотя ты просто не выспалась, потому и нервничаешь.

— Но я не могу спать, когда волнуюсь!

Я посочувствовала соседке. Интересно, сколько дней в году она спала бы, учась в нашем институте? Думаю, не очень много. Но развивать эту тему я не стала, а просто поинтересовалась:

— Слушай, а здесь водопровод и канализация имеются?

Такое уж я приземленное создание.

И первое, и второе имелось, но на деревенском уровне. Канализация по типу ямы в земле, водопровод — из колодца. Не могу сказать, что я была счастлива, но это лучше чем ничего. А ледяная вода бодрила и придавала сил. Все это находилось в маленьком дворике, обнесенном высокой стеной, без малейшего признака дверей. Об этом я и спросила у соседки, вернувшись в комнату.

— Нам не стоит выходить до полудня, — пояснила она. — Потом двери откроются.

Любые запрещения вызывали во мне только одно желание — нарушать их.

— Это официально? — поинтересовалась я.

— Нет, это просто традиция. А что?

— Хочу на улицу. Или просто погулять по Универу. Интересно, откуда такое название?

— Хочешь, я дам тебе книгу по истории? — предложила соседка. — Там рассказывается об этом.

— Давай, — кивнула я. Авось зачитаюсь.

Соседка протянула мне тяжеленный том, и я открыла первый лист. Книга была явно не из бумаги. Листы были плотные, зеленоватого оттенка, и пахли рекой. Спросить я не решилась, но позднее узнала, что это листья озерного плавунца, выведенного оборотнями, и что он составляет важную часть их экономики. Но книга была интересной. Странные буквы с легким наклоном влево стали знакомыми и понятными. Я даже улыбнулась им, как старым друзьям. Все-таки рукописные книги гораздо интереснее печатных. И можно многое узнать о их авторе по почерку. «Записи по истории земли, сделанные Верховными колдунами Магического Универа» — краснело заглавие. И в уголке было мЁлко приписано: «копия».

Я открыла первый рукописный лист.

" Я, Элаорн Карием, бывший принц Леса Друидов, а ныне, волей судьбы, директор Магического Универа, начинаю историю земли с первого дня второго года, после уничтожения Храма Рока. Магический Универ, наше детище, еще не открыт, и вряд ли откроется слишком скоро. Нам предстоит сделать многое, очень многое. Ученикам предстоит где-то жить, чем-то питаться, учиться по каким-то книгам, но ничего этого мы предоставить не можем. Мы маги, но даже если мы объединим все силы, мы едва-едва уложимся в десять лет. Какое счастье, что друзья помогают нам, не требуя ничего взамен…."

Книга действительно была интересной, но с семи утра до двенадцати дня не смогу читать даже я. Около девяти часов я поняла, что если не отложу книгу и не выйду на улицу, то получу страшную головную боль. С другой стороны, как я найду дорогу в этом переплете коридоров? Проще найти дорогу в Лабиринте. Интересно, а Минотавры здесь бегают? Проверять не хотелось. Я вернула подруге книгу и заходила кругами по комнате. Наглый солнечный луч в третий раз пощекотал мне нос, я поморщилась, а потом до меня дошло, и я бросилась к окну.

Окна здесь были отличные: широкие, двустворчатые, с настоящим стеклом и со ставнями, вылезти в такое окно могла не только я, но и моя бабушка, милая дама, объема 120-120-120. Я высунула голову и повертела ей в разные стороны. Ага! В двух шагах влево от окна проходит водосточная труба, да какая! Тяжелая, прочная даже на вид, с завитушками и узорами. Лазить по таким трубам — одно удовольствие. Только вот чтобы добраться до трубы, мне придется какое-то время стоять на отвесной стене. А вдруг сорвусь? Ладно, будем надеяться на лучшее. Я сняла сапожки, связала их, и перекинула через плечо.

— Ты с ума сошла? — разгадала мое намерение соседка.

— Так утверждают многие мои знакомые, — огрызнулась я. — Но никто еще не установил дату этого исторического события. Не желаешь попробовать?

— Мне и пробовать не надо. Ты родилась уже сумасшедшей.

— Это понятно. А куда выходит окно?

— На территорию Универа.

— Это хорошо. Еще немного и у меня клаустрофобия начнется!

— Ты понимаешь, что тебя могут выгнать?!

— Что не запрещено, то разрешено, — отрезала я, и распахнула окно. Пару минут просто сидела на подоконнике, привыкая к высоте, потом перевернулась, нащупала пальцами ног какие-то уступы, прочно зацепилась за них и аккуратно поползла по стене. Через пару секунд я уцепилась за водосточную трубу и помахала соседке.

— Не хочешь присоединиться?

— Ни-за-что! — отрезала она.

— Ну и зря. Тогда оставь окно открытым.

— Оставлю. Смотри не разбейся.

Блин, ну и пожелание! А главное — вовремя. Соседка по комнате мне начинала активно не нравиться. Не люблю ни занудства, ни излишней правильности. А из нее эти качества так и били фонтаном. Я кое-как сползла по трубе, отряхнулась, натянула сапожки, и отправилась на поиски приключений. Долго ждать их не пришлось. Уже за вторым поворотом на меня налетел какой-то растрепанный тип.

— Осторожнее! — возмутилась я. — Глаза что ли на столе забыл!?

— Прошу пардону! — фыркнул нахал.

Я похлопала себя по карманам.

— Пардону нет, я его тоже дома забыла.

Шуточка была так себе, третьего сорта, но парень улыбнулся, я подмигнула в ответ, и через пять минут мы уже смеялись, как добрые знакомые.

— Во что ты одета!? — возмутился он, отсмеявшись и разглядывая меня. — Через три часа начнется церемония, а ты выглядишь, как пугало!

— На себя посмотри! — тут же обиделась я. — У тебя умерла любимая теща?

Парень действительно был одет в черные лосины и черную тунику, а на плечах у него развевался короткий черный плащ. Сапоги — и те были черными.

— Погоди, — не понял он, — так с какого ты факультета?!

— Я еще ни с какого, я пока не поступила, — объяснила я.

Глаза у него стали просто квадратными.

— И ты — здесь!?