Онлайн книга «Искушение Дэвида Армитажа»
Я немного поболтался по улице, попил латте в открытом кафе, сел в машину, проехал мимо дома, где когда-то жил вместе с Салли, и внезапно поймал себя на мысли о том, что перестал тосковать о ней очень быстро… если я вообще тосковал по женщине, которую считал любовью всей своей жизни. После нашего разрыва Салли ни разу не попыталась связаться со мной. Вне всякого сомнения, она записала на автоответчик: «Дэвид Армитаж здесь больше не живет». Но вид этого здания все-таки разбередил рану. Слегка… И я снова повторил стандартную фразу многих мужчин среднего возраста: о чем я вообще думал? И снова у меня не нашлось ответа. Переключив скорость, я выехал из Западного Голливуда и направился в сторону побережья. К шести часам я уже был в Мередите. Лес стоял за прилавком. Он удивился, увидев меня. — Ты не любишь выходные? — спросил он. — Я жду письма по электронной почте. Ты не обратил внимания… — Не проверял эту чертову штуку весь день. Смотри сам. Я включил «Макинтош», затаил дыхание и… «Послание для Эмили Д.», — увидел я и открыл текст. Час прождать — долго, Если любовь далека. Вечность прождать — быстро, Если любовь возможна [32] . Я полагаю, ты знаешь, чьи это стихи. Еще я думаю, что твой корреспондент будет счастлив возобновить знакомство. Что за адрес ты дал? Я заинтригована. Позвони мне по сотовому: 555 37 39. Этим телефоном пользуюсь только я, так что это лучший способ связи, если ты понимаешь, о чем я. Позвони поскорее. С наилучшими… Красавица Амхерста». — Ты не будешь возражать, если я воспользуюсь телефоном? — крикнул я Лесу. — Действуй, — ответил он. Я закрыл дверь и набрал номер. Марта ответила сразу. И знаете, мой пульс забился чаще, когда я услышал ее голос. — Привет, — сказал я. — Дэвид? Где ты? — В книжном магазине в Мередите. Ты знаешь, где Мередит? — Где-то на Тихоокеанском побережье? — Точно. — Ты купил книжный магазин? — Это длинная история. — Могу себе представить. Слушай, я должна была позвонить раньше, когда все это дерьмо свалилось тебе на голову. Но позволь мне сказать сейчас: то, что ты сделал… в чем тебя обвиняют… такие пустяки. И я сказала Филиппу, что если бы мне платили по доллару за каждый прочитанный мной сценарий, в котором присутствовали заимствованные строчки, я бы… — Ты бы была такой же богатой, как он. — Ну, боюсь, Филипп недосягаем. Но я хочу сказать следующее: мне жаль, что тебе пришлось пройти через все эти неприятности… особенно через оскорбления этого ублюдка Макколла. Но… Филипп подложил тебе мягкую подушку, на которую можно было упасть — я имею в виду сценарий. — Верно, — сказал я беспристрастно. — Кстати, твой сценарий мне очень понравился. Такой умный, такой подрывной! Когда мы встретимся, я попытаюсь отговорить тебя от того, чтобы его единственным автором числился Филипп… — Ну, ты знаешь, как бывает… — так же беспристрастно сказал я. — Знаю. Филипп объяснил мне, что ты боишься дурной огласки, если будет стоять твое имя. Но после того, как фильм выйдет на экран, я поговорю с ним: пусть признает, что настоящим автором был ты. — Только если отзывы будут потрясающими… — В этом не сомневайся, потому что на этот раз у Филиппа по-настоящему сильный сценарий. И ты наверняка слышал насчет Фонды, Хоппера и Николсона. — Я всегда мечтал о таком составе. — Мне приятно, что ты объявился, мистер Армитаж. Тем более что я после недоумевала… — Мы не сделали ничего особо противозаконного. — Салли… — сказала она. — Как твоя подруга? — Понятия не имею. Это было одно из тех нелучших событий, которые произошли, когда… — Мне очень жаль. А как дочка? — Замечательно, — ответил я, — вот только после фотографий, запечатлевших мое столкновение с Макколлом, ее мать юридически запретила мне видеться с ней… на том основании, что от меня можно ожидать чего угодно. — Господи, Дэвид, это ужасно! — Верно. — Слушай, сдается мне, что тебе пойдет на пользу хороший обед. — Было бы неплохо. Если будешь недалеко от Мередита… — Ну, сейчас я в нашем доме в Малибу, пробуду там с неделю. — А где Филипп? — Ищет натуру для съемки в Чикаго. Съемки должны начаться через два месяца. — У вас что, все в порядке? — спросил я, стараясь выглядеть равнодушным. — На короткое время была приятная перемена. Но недавно и ей пришел конец. А сейчас… наверное, все как раньше. — Жаль. — Comme d'habitude [33] … — …как говорят в Чикаго. Она засмеялась: — Послушай, а ты не свободен завтра в обед? И мы договорились встретиться в час дня в книжном магазине. Закончив разговор, я спросил Леса, не мог ли кто-нибудь подменить меня завтра днем на пару часов. — Да ладно, завтра среда, город мертв. Можешь вообще не выходить во второй половине дня. — Спасибо, — сказал я. Чтобы заснуть, мне понадобились три таблетки. Я продолжал слышать ее слова: «Филипп объяснил мне, что ты боишься дурной огласки, если будет стоять твое имя. Но после того, как фильм выйдет на экран, я поговорю с ним: пусть признает, что настоящим автором был ты». Теперь я понял жестокую логику, с помощью которой этот фрукт сделал свои миллиарды. Если доходило до войны, он был настоящим художником. Это был его единственный большой талант. Марта приехала точно в час. Должен признаться, выглядела она сияющей. Одета просто: черная футболка, черные джинсы и синяя джинсовая куртка. Но в ней явно было что-то от патрициев Восточного побережья. Возможно, ее длинные темные волосы, стянутые в пучок сзади, возможно, ее длинная изящная шея и высокие скулы… Она напоминала один из портретов Джона Сингера Сарджента, рисовавшего светских дам Бостона в конце XIX века. Или загадка крылась в простых очках, которые она носила. Очки забавно сочетались с байкерским прикидом, не говоря уже о деньгах, которые она теперь представляла. Особенно если вспомнить, что прямоугольная оправа стоила от силы полтинник, к тому же слева можно было разглядеть маленький кусочек скотча, придерживающий дужку. Я понимал, о чем говорит эта клейкая лента: стремление к независимости и высокий интеллект, который, даже месяцы спустя, я находил чрезвычайно привлекательным. |