Онлайн книга «Портрет семьи»
— Лика! Все траты я беру на себя! — Пишите свои телефоны для связи. Ой, мы прямо как шпионы! Только паролей и отзывов не хватает. Олег достал визитную карточку и вписал номер сотового телефона. Телефон в его кармане был отключен. Олег знал, что сейчас идет обвал звонков, совещание уже началось. И тем не менее предложил беременной женщине: — Вас проводить? — Да, если не торопитесь. Тут недалеко. — Я не тороплюсь, — заверил Олег. * * * Поздно вечером Лика позвонила ему: — Лешка в ванной, говорю быстро. Я ему про вас не сказала. Плохо, да? От мужа секреты иметь — последнее дело, уже убедилась на горьком опыте. — Лика, — успокоил Олег, — это временно. Когда все откроется, я возьму вину на себя и объясню Леше. Какие новости? — Лешка связался с ФСБ. Там такие взяточники! Кошмар! Потребовали от него за данные лэптоп последней модели. Он хочет занять деньги у научного руководителя. — Завтра у тебя будет компьютер. — Лучше деньгами. И скажу, что у мамы с папой попросила? — Умница! — Ой, Лешка выходит! — В том же кафе, завтра в одиннадцать, — успел назначить встречу Олег, пока Лика не отключилась. * * * Бессонница стала постоянной спутницей. Олег сходил на кухню, выпил воды. Из-под двери комнаты дочери пробивалась полоска света. Жена несколько дней назад заявила: — Мы все сделали! Если у тебя есть хоть капля сострадания к дочери, не подходи к ней, не заговаривай! Эта просьба как нельзя лучше соответствовала настроению Олега. Но все, что говорила жена, нужно воспринимать с противоположным знаком. Олег открыл дверь. Катя, свернувшись клубочком, лежала под одеялом. Горел торшер, и угольками светились открытые глаза дочери, смотрящие на него. Олег подошел, сел на тахту, откинул одеяло, приподнял Катю, устроил у себя на коленях и заботливо укрыл одеялом. — Не умею петь песен, — сказал он, — но, если хочешь, я попробую изобразить колыбельную. — Папа! — тихо пробормотала девочка. — Мне сделали микроаборт и еще лечат от какой-то гадкой болезни. — Чепуха! — отозвался Олег, тихо ее покачивая. — Было много случаев, когда младенцев, только на свет появившихся, заразили СПИДом. Невинных созданий! У тебя не СПИД? — напрягся Олег. — Нет, какой-то грибок. — Ерунда! — повторил Олег. — Мы с тобой должны относиться к этому как к ломанию дров. Знаешь, котенок, не наломав дров, не получается сделать что-то стоящее. Даже табуретку. У меня, во всяком случае, не получалось. А ты моя дочь! — Папа! Я не хочу мое лицо! Оно как маска! — Верно, малышка, на самом деле ты совсем другая. — Я больше не буду слушать маму! — Катя! Ты умная девочка. Я могу воевать со своей женой, твоей мамой. Но я буду подлецом, если стану настраивать тебя против нее. Я и так… В жизни, понимаешь, ребенок, есть течения и выработанные стили плавания: брасс, кроль, баттерфляй и так далее. Но случаются на пути воронки, большие и маленькие, и тут не до навыков спортивного плавания, надо как попало махать руками и ногами или, напротив, расслабиться, дать себя слегка затащить в воронку, а потом изо всех сил выскочить из нее. — Почему ты никогда так не разговаривал со мной раньше? — Я много чего раньше не делал. — Почему? — Ответ: я все силы отдал родной отчизне — тебя устроит? — Да! Ты женишься на тете Вере? — Нет. — Папа! Я все знаю! — Далеко не все. Но я обещаю никогда тебя… тобою… тобой… не пренебрегать. И, Катька! Напоминай о себе! Олег посмотрел на нее — симпатичная счастливая мордаха! Но еще несколько минут назад, беря дочь на колени, он почувствовал знакомый болезненный укол: моя дочь — уродина. — Пой! — непривычно требовательным голосом велела Катя. — Что? — Колыбельную! Ты обещал! Его песнь вызвала у дочери приступ заливистого смеха. В комнату заглянула жена: — Что здесь происходит? Не отвечая, Олег положил дочь, укрыл одеялом, погасил торшер. Он взял Лену за руку (тысячу лет к ней не прикасался) и отвел в ее комнату: — Ложись спать. Спокойной ночи! — Обойдусь без твоих указаний! Она вступила на привычную тропу войны. Но Олег не был расположен пререкаться. — Ленка? — спросил он. — А почему ты сама меня не бросила? Отсудила бы имущество, разменяла бы квартиру? Что за удовольствие было жить с таким злыднем, как я? — Ты уходишь? — вопросом на вопрос ответила Лена. — К Вере? — Почему? — не слушая ее, повторил Олег. — Тебе не приходило в голову, — после продолжительного молчания глухим голосом проговорила Лена, — что я люблю тебя? Безумно! Все эти годы! Она сидела на кровати, натянув одеяло до подмышек, судорожно сдавив край своими длинными костлявыми пальцами. Почти красивая в страсти, даже нос пропал, уменьшился. И абсолютно, абсолютно нежеланная! — Каждую ночь! — говорила Лена. — Все эти годы! День за днем я ждала, что ты переступишь порог моей комнаты. Что ты… хоть спьяну! Хоть еще раз! Олег! Как я тебя ненавижу! Пожалуйста! Ты все равно меня бросаешь! Неужели… из сострадания… Ну, хоть просто полежи рядом со мной! — закричала она в полный голос. «Черт дернул меня выяснять отношения!» — подумал Олег. Вдруг вспомнилось давно забытое чувство: бессилие зверя, попавшего в ловушку. Много лет назад, в институтской аудитории, когда Лена распласталась у его ног. Он тогда чувствовал себя медведем, провалившимся в яму, вырытую для него охотником. Ты силен, крепок, но ты пойман, и тебе остается только выть от отчаяния. Второй раз Олег не даст себя поймать. — Извини, — сказал он и вышел. Его комната не запиралась на ключ, и Олег трусливо соорудил у двери баррикаду: придвинул тумбочку и стеллаж, чтобы Лена не проникла, не забралась к нему под одеяло. В их семейной жизни только этого не хватало: мужу отбиваться от сексуальных домогательств жены. Когда кто-нибудь из приятелей, друзей или знакомых говорил Олегу, что у него «приятная», «оригинальная», «интересная» жена, он мгновенно записывал этого человека в подхалимы, которому от него, Олега, что-то нужно. Теперь он впервые подумал: может, она действительно бывает небезобразной? И любовники Лены — не всеядные юбочники? То, что любовники были, он знал, она не скрывала («сегодня у меня свидание, ты посидишь с Катей?»), хотела вызвать у него ревность. Да спи хоть с бомжами в подвале! Кому еще ты нужна? |