Онлайн книга «Невесты по вызову»
Иван Михайлович тоже сработал на редкость быстро и ловко. – Все, – вытер он руки о брюки, – вынес. – А теперь тихо! – предупредила Мария Адамовна. – Двери не открывать! Через некоторое время возле дверей Коровиных послышались шаги и тут же позвонили. Коровины, боясь шелохнуться, вытаращили глаза. Звонок не смолкал. Элеонора Юрьевна от дикого напряжения беззвучно села в кресло и задрала голову к потолку, показывая, в каких муках она провела сегодняшний день. Иван Михайлович нервно кусал кулаки, а Мария Адамовна прислушивалась к звукам за дверью. Хотя прислушиваться было лишним – звонок не умолкал. Наконец ее нервы не выдержали. Она на цыпочках подошла к двери и спросила совершенно невинным голосом: – Кто там? – Мария Адамовна! – крикнула из-за двери Надежда. – Тут двери захлопнулись, откройте, а? – Нет! – категорично заявила Мария Адамовна. – Нет, не открою! Захлопнулись и… и все! И иди домой, Надя. Мы теперь будем жить без тебя. Вещи твои мы упаковали. – Нет, ну какой «домой»! – капризничала Надя. – Мне сюда надо. – Нет, Наденька, – стояла на своем Мария Адамовна. – Ты хорошая девушка, но… Но мы тебя не достойны. Совсем. И потом, Андрюша сказал, что он тебя совсем не любит. – Так полюбит, – упрямо просилась обратно Надежда. – Полюбит, правда. Еще же вся ночь впереди! – Нет, Наденька, ночи нам уже не пережить! В этот вечер Коровины вдруг поняли, какое же счастье, когда тебе никто не мешает. Элеонора Юрьевна, сидя в кресле, спокойно перебирала свои журналы. Иван Михайлович смотрел по телевизору передачу про животных и даже что-то себе конспектировал. А Машенька колдовала на кухне. И было тихо и уютно. – Мама, – вдруг появилась в дверях Мария Адамовна. – А что – у нас опять хлеба нет? Я же вот только две булки покупала. – Да! – гордо дернула головой Элеонора Юрьевна. – Да, Машенька! Это я. Я съела весь хлеб. Не могла же я глотать эту скользкую овсянку. – Графиня из тебя, мам, ни к черту, прошу простить за грубость фраз, – хихикнул Иван Михайлович. – Графья, они ж только на овсе и сидели. Как те жеребцы! Ха-ха! – Ваня! Я тебе не кобыла! – всхлипнула Элеонора Юрьевна. – И если мне в моем доме жалеют корку хлеба… – Я не жалею, – вздохнула Мария Адамовна. – Я сейчас сбегаю в киоск. А вы тут разогрейте Андрюше курочку, сейчас парень с работы придет. И, мама, курицу съедать не надо. Вам вредно. Ваня, проследи! Бегала Мария Адамовна совсем недолго. Все же надо было успеть к приходу Андрея еще приготовить салатик, не зря же она купила свежие помидорчики и огурчик. Да и курицу неплохо бы проконтролировать, а то свекровушка… Но когда она вошла в дом, ее снова встретило ведро в центре комнаты и половая тряпка. – А! Мария Адамовна! – радостно приветствовала ее Надежда. – Вы несите пакеты сразу в кухню. Да не топчите там сильно, я там только что помыла. – А… А где остальные? – спросила Мария Адамовна, выронив пакеты прямо на помытый пол. – Иван Михайлович вместе с бабой Нюрой на кухне кашу доедают, – ласково улыбнулась Наденька. – Я же этой каши целую бадью наварила, куда ж ее девать? Не собакам же выкидывать. – Действительно… – А вы мойте руки да тоже в кухню. Я вам и тарелочку уже поставила, и каши наложила. И салфеточка там есть, чтоб за воротничок. Ночью, когда после тяжких мытарств супругам все же удалось забыться, в комнату к родителям ворвался Андрей. – Мама, папа, – раненым медведем ревел единственный сынок, – когда кончится этот беспредел? Я могу спокойно выспаться после трудового дня? Я не прошу многого. Просто вот так – прийти и выспаться? Мне можно, мама? – Господи, Андрюшенька… – разлепила сонные веки Мария Адамовна. – Ну кто ж тебе не дает? Что ж так кричать? Иди к себе и спи. Или ты хотел с мамочкой? – Я сейчас точно из дома уйду! – выкатил глаза сынок. – Вот так соберусь и… и уйду! К Калашу! Мать такого вынести уже не могла. – Опять этот Калашников? Опять ты к нему? На ночь?! – вскочила она со своей кровати. – Нечего тебе там делать! И потом… Андрюшенька, ну куда же ты пойдешь? Твоя кроватка ждет тебя. – Да? – перекривился Андрюшенька. – А в кроватке? Мария Адамовна рванула в спальню к сыну. И предчувствия, что называется, ее не обманули. В кровати Андрея сладко похрапывала Надежда. – И сюда просочилась, – задохнулась мать от возмущения. – Хорош-шо… Андрюша, иди спать к отцу! Я приму этот удар на себя. Мария Адамовна быстро выдворила сына к отцу, а сама сбегала за подушкой и одеялом. – Если будете приставать, я позвоню подружке, – вдруг предупредила Надежда, не открывая глаз. – Она сюда придет, и мы вам такое устроим! – Как? Еще одна подружка? Ваня! – Подружка? – сонно переспросил муж, когда к нему вбежала расстроенная жена. – Мы не переживем! – И я о том же! – чуть не плакала Мария Адамовна. – Вот приедет к нам еще одна такая… чертова кукла! И куда мы потом… – Чертова кукла? – вдруг встрепенулся Иван Михайлович. – А это мысль! Заметив, что родители поглощены страшным горем, Андрей незаметно выскользнул из квартиры. Через несколько минут он уже стоял в подъезде новой многоэтажки и нетерпеливо жал на звонок. – Не торопишься ты друзей встречать, – ворчливо проговорил он, когда ему открыли. – Тоже мне, друг называется! – Да ладно тебе, не бурчи, – обезоружила Андрея улыбкой Калашникова. – Проходи. Здорово, что пришел. А чего ночью? Тебя твои не потеряют? – Я сам потерялся, сознательно! – обиженно заявил Андрей. – Пусть знают! А то… ты только представь! Привели… – Да ты чего в прихожей-то? Раздевайся. Ужинать будешь? У меня… блин, у меня только пельмени. Но я быстро сварю. – Слав, мне у тебя и без пельменей хорошо, – размяк Андрей. – Но с пельменями еще лучше. Пойдем вместе варить. Они быстро отварили пельмени, что-то еще нарезали, накрошили и уже за столом Андрей продолжил: – Ты только прикинь! Нашли мне какую-то бабушкину подружку, блин! Слав, ты тоже ешь, а то чего я один? И эта подружка сейчас им такие коры мочит! Родичи не знают, как ее обратно вытолкать. – А зачем подружку-то? Бабушкину? – Меня женить! Не понимаешь, что ли? – фыркнул Андрей. – Она… Надежда эта, она не старая, видно кто-то другой подъехать должен был, но… произошла какая-то нестыковка и… – А ты про нас не рассказал? – Ты чего? Хочешь, чтобы они меня… – вздохнул Андрей и, отложив ложку, мечтательно уставился в угол кухни. – Они не переживут… Слушай, Калашик, а ты ничего, если я у тебя немного перекантуюсь? |