Онлайн книга «Вечная загадка Лили Брик»
Под праздник работай за двух. Красная лампа опять зажглась. Позвонила! Огонь потух. И вдруг как по лампам пошло куролесить, Вся сеть телефонная рвется на нити. Шестьдесят семь – десять! Соедините! – Ну как? – поинтересовался с улыбкой отец Андрей. – Вот вам и ваши цифры. Шестьдесят семь – десять. – Это что? – подозрительно прищурилась Марго. – Стихи, – ответил дьякон. – Это я поняла. Иначе бы вы так не завывали. Но чьи они и про что? – Поэт в рождественскую ночь пытается дозвониться своей возлюбленной, – объяснил дьякон. – Снимает телефонную трубку и просит «барышню» соединить его с номером шестьдесят семь – десять. – Вот как, – неопределенно проговорила Марго. – А поэта, надо полагать, зовут Маяковский? – Именно так, – кивнул дьякон. Марго была взволнована, но вида подавать не хотела. Она лениво отпила «Порто», поставила бокал на стол и задумчиво повертела его за ножку. – Значит, все-таки Маяковский, – проговорила она. Подняла взгляд на дьякона и добавила с надеждой в голосе: – Но ведь не самоубийство? Дьякон покачал головой: – Нет. Маяковский застрелился в тридцатом году. А эти стихи написаны в двадцать втором. – Слава богу, – вздохнула Марго. – А нам важна дата? – Не знаю. Но тут, в сносках… – отец Андрей слегка качнул смартфоном, – написано, что эту поэму проиллюстрировал Александр Родченко. Сделал для нее фотомонтаж. Марго обдумала эту информацию и сказала: – Кому Маяковский пытался дозвониться в рождественскую ночь 1922 года? Как звали его возлюбленную? – Ну, это известно. Он звонил Лиле Брик. Она была любовью всей его жизни. Он с ней жил. Ну, то есть… – дьякон слегка замялся, – жил в семье Лили и ее мужа – Осипа Брика. Он считал Бриков своей семьей. – Да, я об этом слышала, – кивнула Марго. – Любовь втроем. Прямо шведская семья. – Не опошляйте, – попросил дьякон. Марго дернула острым плечиком: – Да я и не опошляю. Знаете, что в этих стихах самое странное? Дьякон уставился на нее с любопытством. – Посмотрите, где была написана поэма? – попросила Марго. – Обычно это указывают после текста. Дьякон отщелкнул клавишей несколько виртуальных страничек и сказал: – В Москве. – А где жила Лиля Брик? Тоже в Москве? – Ну да. Маяковский указал в поэме не только ее телефон, но и адрес. Вот, послушайте… В проулок! Скорей! Водопьяному в тишь! Ух! А то с электричеством станется — Под Рождество на воздух взлетишь Со всей со своей телефонной станцией. – Водопьяный переулок, – подытожил дьякон. – Там они и жили – Лиля Брик, Осип Брик и Маяковский. Марго наставила вперед палец и назидательно произнесла: – Вот в этом-то все и дело. Если Маяковский жил с Бриками одной семьей, то почему он в рождественскую ночь не был с ними? Ведь Рождество обычно празднуют всей семьей. Где он шлялся? И почему просто не приехал к Лиле, а тратил время и силы, пытаясь ей дозвониться? – Вы просто гений! – восторженно произнес отец Андрей. – Не переставаю вам поражаться. – Не «не переставаю», а «не перестаю», – поправила его Марго. – Вижу, за прошедший год вы поглупели ровно настолько же, насколько я поумнела. Слушайте, а может, я беременна? Говорят, что беременные женщины умнеют. – Марго прикинула что-то в уме и облегченно покачала головой. – Нет, беременность исключается. Сто процентов. – Уверены? – Да. Отец Андрей усмехнулся. – Что ж, теперь, когда мы узнали, что вы не беременны, можно вернуться к нашему делу. Значит, Родченко указал нам на поэму Маяковского. А Маяковский в поэме дал «наводку» на квартиру Лили Брик. И Родченко, и Маяковский указали на одну и ту же квартиру… – Значит, клад находится именно в этой квартире! – воскликнула Марго. – Если, конечно, дом еще не снесли. Дьякон прищурил карие глаза. – А вы так уверены, что это клад? – Ну, это я фигурально выражаюсь. Ведь кладом могут считаться не только деньги и драгоценности. – А что еще? – насмешливо осведомился отец Андрей. – Ну, там… рукописи, письма… – «И тому подобная чушь», – хотела добавить Марго, но сдержалась. – Давайте лучше подведем итоги нашего расследования, – сказала она. – Итак, коллекционер Шихтер нашел негативы Родченко. Если учесть, что негативов после Родченко осталось море, то, значит, эти – какие-то особенные. Например, Родченко никогда не делал с этих негативов снимки. Как вам такой вариант? – Годится, – кивнул дьякон. – Думаю, Родченко сфотографировал что-то такое, что его напугало или насторожило, – продолжила Марго, наслаждаясь собственной безупречной логикой. – Поэтому он и не стал делать с негативов отпечатки, а сами негативы надежно спрятал. Если бы не спрятал, они бы давно уже нашлись, – пояснила она, и отец Андрей кивнул, соглашаясь с ходом ее мысли. – Идем дальше, – продолжила Марго. – Думаю, что для поисков негативов Шихтер нанял специального человека. Сам он был слишком ленив. Этот специальный человек отыскал негативы и отослал их Шихтеру. А вскоре явился за платой. Шихтер отказался платить… ну, или заплатил слишком мало. И тогда этот «специальный человек» решил, что Шихтеру самое время поплавать в лотке с проявителем. Марго сделала глоток «Порто», облизнула губы и добавила: – Интересно, он успел выбить из Шихтера всю сумму до того, как его утопить? – Вы удивительная женщина, Марго, – мягко произнес дьякон. – С вашим умением связывать факты в цепочку вам нужно работать в милиции. – Спасибо, нас и здесь неплохо кормят, – сказала Марго, усмехаясь. Она достала из сумочки сигарету, изящно вставила ее в губы и так же изящно прикурила от золотой зажигалки. Выпустила струйку дыма в сторону дьякона и поинтересовалась: – Лучше скажите, что мы будем делать дальше? У вас есть какие-нибудь планы? – Было бы неплохо наведаться в квартиру Лили Брик, но… – Что «но»? – Водопьяного переулка давным-давно нет. На его месте сейчас Тургеневская площадь. Можно, конечно, поступить по-другому… Отец Андрей задумался. Марго сгорала от нетерпения. Наконец она не выдержала. – Долго еще вы будете играть у меня на нервах? – сердито спросила она. – Что? – вскинул на нее взгляд дьякон. – Ах да. Простите. Просто я подумал: если тайник… а вы ведь не сомневаетесь в существовании тайника… Так вот, если тайник в двадцать втором году находился в квартире Лили Брик в Водопьяном переулке, то потом, после того как Брики оттуда съехали, он мог переместиться вместе с ними в их новую квартиру. А именно – в Гендриковский переулок. Брики и Маяковский поселились там четыре года спустя. |