Онлайн книга «Код Рублева»
На плече генерала сидел черный, как ночь, ворон с желтым клювом. Глаза ворона были подернуты белой слепой пленкой. – Господин генерал-майор… – начал было рапортовать офицер в кубанке, но Слащев остановил его жестом: – Будет. Сам познакомлюсь. Проходите, господа! Присаживайтесь к столу! Нет, не сюда, а вот к этому – он у меня обеденный. Путешественники расположились вокруг большого круглого стола красного дерева, посреди которого стоял графин с водой и плетеная вазочка, доверху наполненная фруктами. – Уселись? Вот и молодцы. Слащев пересадил ворона с плеча на шкаф, а сам выдвинул кресло и медленно, стараясь не потревожить вытянутую вперед ногу, в него опустился. Алеша во все глаза разглядывал знаменитого генерала. Это был высокий, худощавый человек, одетый в белый щегольской мундир необычного покроя и лиловые рейтузы. В бледном лице его не было ничего примечательного, кроме разве что глаз – светлых, блестящих и каких-то оцепеневших, словно их залили жидким стеклом. Слащев был довольно привлекателен собой, но в губах его было что-то неприятно насмешливое и в то же время жестокое, будто два этих состояния постоянно присутствовали в нем, соревнуясь между собой. – Ну рассказывайте, – заговорил Слащев приятным голосом, с любопытством оглядывая путешественников. – Куда путь держите? Откуда странствуете? – Мы… – начал было Алеша, но тут в горле у него запершило, и он смущенно кашлянул в кулак. Потом хрипло проговорил: – Странствуем в поисках лучшей жизни, господин генерал. Ищем, где бы пригодиться. – Я, похоже, уже нашел! – неожиданно громко сказал Пирогов, привлекая к себе все взоры. – Ваше превосходительство, позвольте мне сражаться с большевиками под вашими знаменами! – Сража-аться? – насмешливо протянул Слащев, разглядывая пухлую физиономию Пирогова и его грузную, медвежью фигуру. – А вы стрелять-то хоть умеете? – Приходилось, – со значением ответил Пирогов. – Где? – В лесу. – По куропаткам и вальдшнепам? – Отчего же? Я и на кабана ходил. В одиночку. Однако, ваше превосходительство, мне кажется, что это не имеет значения. По моему твердому убеждению, каждый честный человек в России должен вступить в схватку с большевизмом. – Да. Вы, я вижу, честный человек. Обговорим это позже. Ну а что вы, молодой человек? Какие планы у вас? – Боюсь, что я не гожусь для военной жизни, – сказал, краснея, Алеша. Слащев прищурил прозрачные глаза: – Больны, что ли? – Нет. Просто… особенности характера. – Ясно. Значит, предпочитаете наблюдать схватку со стороны и ждать, чем все это кончится? Щеки Алеши вспыхнули. – Нет, вы не так меня поняли. Я не поэтому. Дело в том, что мне крайне необходимо попасть в Москву. – В Москву-у? И за какой такой надобностью? – Мой отец, умирая, поручил мне добраться до нашей московской квартиры и… – Тут Алеша запнулся. – Что же вы, продолжайте. У вас там кто-то остался? – Да… Сестра… Нужно позаботиться о сестре. У нее никого нет, кроме меня. – Ну да, ну да, – задумчиво покивал Слащев. – Прошу извинить, если задаю неуместные вопросы. Я тут совсем одичал. Как там у Лермонтова в «Герое нашего времени»?.. «Жизнь в армии скучная, по полгода слова «здравствуйте» не услышишь, одно только «здравия желаю». Как-то так, да? А вы, я вижу, давно не спали в постели? Где изволите проводить ночи? – В сарае, – со скромной и гордой улыбкой сказал Пирогов. – Предводитель бандитов Махно хотел нас расстрелять, но мы сбежали. – Сбежали от атамана Махно? – не поверил своим ушам Слащев. – Как? Каким образом? Пирогов покосился на артиста, затем снова перевел взгляд на генерала и смущенно произнес: – Помогла одна добрая самаритянка. – Женщина? – задумчиво переспросил генерал Слащев, и по лицу его скользнула тень улыбки. – Ну конечно. Шерше ля фам. Стало быть, в гостях у Махно вам не понравилось. Надеюсь, я не дам вам повода упрекнуть меня в отсутствии гостеприимства. Кстати, у меня есть отличный коньяк. А на закуску – сыр, ветчина и фрукты. Пирогов скромно потупил глаза и сказал: – Господин генерал, с нашей стороны было бы настоящим хамством отказываться от такого угощения. Слащев засмеялся и повернулся к Алеше. – Ну а вы, господин гимназист? – Я, собственно, не голоден. А коньяк не пью вовсе. – Отчего же? – Алкоголь притупляет разум и ослабляет душу, – выпалил Алеша. – Вот как? Это вам кто сказал? – Отец. Он был врачом. Хорошим врачом, – добавил Алеша. – Не сомневаюсь, – криво усмехнулся Слащев. – Но вот что я вам скажу, молодой человек: никогда не слушайте врачей. Они с молодости напуганы видом разверстого человеческого тела и мыслят категориями сугубо анатомическими. Разум и душа не числятся по их ведомству. Никита! – позвал он. – Прикажи там – пусть принесут коньяк и закуску! Смазливый ординарец кивнул, выглянул из вагона и сказал несколько слов караулящим казакам. Слащев меж тем переключил внимание на артиста. – А что, этот молчаливый господин действительно итальянец? – поинтересовался он у Алеши. – Да, – ответил Алеша. – Жаль, что я не говорю по-итальянски, а то бы поболтали. Как же его сюда занесло? – Он артист. Показывает представления. Слащев усмехнулся: – Самое время. Нынче вся Россия – один сплошной цирк. Справа – клоуны, слева – дикие звери. Только укротителя и конферансье нет – обоих сожрали. Слава тебе господи, скоро всей этой смуте придет конец. Выбьем большевичков из России и заживем. А, Степан, заноси! Черноусый казак прошел в вагон и поставил на стол поднос с коньяком и закуской. Смазливый ординарец в белой кубанке подал генералу знак, тот кивнул и сказал: – Степан, ты пока здесь побудь. У Никиты есть дела снаружи. – Слушаюсь! – откозырял казак. Ординарец вышел из вагона. – Ну-с, господа, приступим? – Слащев разлил коньяк по стаканам и раздал стаканы гостям. – Вы, молодой человек, напрасно морщитесь, – сказал он Алеше. – Попробуйте, вам понравится. Тем более за Россию выпить – святое дело. Давайте-давайте, поднимайте! Алеша нехотя взял свой стакан. Вопреки его ожиданиям пить коньяк оказалось делом вовсе не противным. Особенно в сравнении с горилкой, которую Алеша попробовал ради интереса в том проклятом шинке. С первых же глотков по телу пробежала теплая волна, а губы сами собой сложились в улыбку. |