Онлайн книга «Место, где все заканчивается»
– Не лезь, поп, – лениво отшил его детина, лениво сплюнул на асфальт и вновь повернулся к своей жертве. Отец Иоанн поднялся со скамейки и неспешно подошел к верзиле. – Обижая слабого, рискуешь нарваться на сильного, – назидательно произнес он. Верзила повернулся к священнику и ухмыльнулся: – Да ну? И че ты мне сделаешь? Отец Иоанн молниеносным движением сгреб парня за шиворот и так встряхнул негодяя, что сигарета выпала у того изо рта, а в карманах куртки звякнула мелочь. – Если не умеешь слушать ушами, подвергаешь опасности всю голову, – прогудел отец Иоанн. – Я… – Ты думаешь, что ты – волк, но ты – лишь заблудшая овечка, вообразившая себя волком! Ты меня понимаешь? Он еще раз тряхнул хулигана. – Да! – завопил тот. – Тогда верни ему деньги. Верзила послушно сунул руку в карман, вынул мятую купюру и протянул ее мальчишке. Тот робко глянул на отца Иоанна. Отец Иоанн ободряюще ему улыбнулся. Мальчик взял деньги. – Вот так. – Отец Иоанн отпустил ворот хулигана. – Теперь ступай и больше не греши. Маша, вошедшая в скверик за несколько секунд до начала этой воспитательной экзекуции, узнала отца Иоанна сразу. Он полностью соответствовал описанию: высокий, сутуловатый, с длинными светлыми волосами и такой же светлой бородкой. – Я вижу, вы умеете работать кулаками, – сказала Маша, остановившись возле скамейки. Отец Иоанн посмотрел на нее, вздохнул и задумчиво изрек: – Насилие – грех, даже когда совершаешь его во благо. – Но ведь Христос умел действовать не только словом, но и бичом, – возразила Маша. – Он изгнал бесов из одержимого. И прогнал из храма менял. Отец Иоанн вздохнул вторично. Поднял голову, посмотрел на кроны деревьев и изрек: – Изгоняя беса из другого, опасайся, как бы этот бес не вселился в тебя. – Но разве плохо, если вместо того, чтобы подставить злодею левую щеку, дашь ему сдачи? Или лучше – уничтожишь его. Возможно, это спасет кому-нибудь жизнь! Отец Иоанн сдвинул белесые брови. – Проблема не в том, дашь ты ему сдачи или нет, – тихо сказал он, – а в том, что зло дремлет в каждом из нас. До поры до времени оно связано, заковано по рукам и ногам. Верой, страхом, совестью – у кого как. Но насилие, даже совершенное во благо, развязывает злу руки, и тогда оно овладевает тобой. – Он внимательно посмотрел на Машу и вдруг сказал: – Кровь трудно смывается с одежды. Но грех с души – еще труднее. Лицо священника погрустнело, как, вероятно, происходило всякий раз, когда ему приходилось сталкиваться с темной стороной человеческой сущности. – Отче, – снова заговорила Маша, – простите, что не поздоровалась и не представилась. Меня зовут Мария Александровна Любимова. Я майор полиции, работаю в уголовном розыске. – Вот оно что. – Отец Иоанн чуть прищурил голубые глаза. – Никогда бы не подумал! Вы не похожи на полицейского. – А на кого я похожа? – На артистку. На фотомодель. Впрочем, я не знаком с фотомоделями и не очень хорошо представляю, как они выглядят в жизни. – Они на порядок красивее меня. И сантиметров на десять выше. – Мне кажется, вы себя недооцениваете. Впрочем, вам виднее. Маша улыбнулась: – Спасибо на добром слове. Я хотела с вами поговорить об одном деле. Мы можем присесть? – Конечно. Они сели на скамейку. – Отче, я хочу поговорить с вами об одном человеке. Его имя – Владимир Маркович Черновец. Вы с ним были знакомы, верно? Священник приподнял брови: – Был? – Черновец умер. Отец Иоанн хрипло вздохнул и уточнил рассеянным глухим голосом: – Когда? – Сегодня утром. Священник помолчал, глядя на деревья, и коротко уточнил: – Это из-за инсульта? – Не совсем. Аппарат искусственного жизнеобеспечения вышел из строя. – Вышел? – Отец Иоанн прищурился. – А разве такое бывает? – Скажем так: у нас есть основания полагать, что аппарату «помогли». – Вот оно что. – Священник нахмурился. – Что ж… Да смилостивится Господь над его грешной душой. Царствие ему небесное, которого он, боюсь, никогда не увидит. Отец Иоанн перекрестился. Маша взглянула на него острым пронзительным взглядом. – Необычные слова для священника, – сказала она. – Уж какие есть, – спокойно отозвался отец Иоанн. – Других Черновец просто не заслуживает. – Могу я узнать, почему? Он качнул головой: – К сожалению, нет. – Но я пришла сюда поговорить о нем. – И напрасно. Я не хочу о нем говорить. Если это все, то я… – Вы – его духовник, – сказала Маша. Щека отца Иоанна дернулась. – Уже нет, – парировал он. – И не по причине его смерти. Я снял с себя сие священное бремя еще месяц тому назад. Любимова смущенно отвела взгляд. – Я видела фотографию, где вы с ним стоите рядом и улыбаетесь, – сказала она. – Вы выглядите как два лучших друга. – Это было давно. – Отец Иоанн помолчал немного, затем тихо и с явным неудовольствием проговорил: – Этот человек был сущим исчадием ада! На него не распространялись ни божеские, ни человеческие законы. – Что же он такого натворил? – спросила Маша. Отец Иоанн усмехнулся: – Лучше спросите, чего он не творил. Душа этого человека была чем-то вроде черной дыры. Она не испускала света и не имела дна. – Черновец занимался благотворительностью, – напомнила Маша. – Попытка купить себе индульгенцию… – нахмурившись, проговорил священник. – Прощение всех грехов – и прошлых, и будущих. – Отец Иоанн, что вы о нем знаете? И что я как полицейский, расследующий обстоятельства гибели Черновца, должна о нем знать? Священник помолчал, холодно, из-под насупленных бровей, поглядывая на Машу. А затем произнес глухим, недружелюбным голосом: – Вам знакомо такое понятие – тайна исповеди? – Знакомо. – Тогда вы понимаете, что я ничего не могу вам сказать. – Я не прошу, чтобы вы выдали мне личные секреты Черновца. Но если у вас есть какие-то подозрения или догадки, касающиеся его смерти… – Все, что я о нем знаю, открылось мне во время его исповедей, – сказал отец Иоанн. – Никакого другого общения у нас с ним не было. |