Онлайн книга «Место, где все заканчивается»
Глеб пришел через час. Открыв дверь, Маша окинула взглядом его продрогшую и промокшую под дождем фигуру и всплеснула руками: – Господи, ты похож на мокрого воробья! – Иногда даже орлы выглядят воробьями, – гордо сказал Глеб, юркнув в прихожую. – Машину пришлось припарковать далеко от подъезда. А на улице ливень. – Снимай куртку! – Угу. Маша помогла ему стянуть мокрую куртку. – А теперь быстро в ванную! – приказала она. – И под горячий душ! – Да, но я бы сначала… «…Выпил чего-нибудь крепкого», – хотел было сказать Глеб, но не договорил. – Никаких возражений, – сказала Маша с напускной строгостью. – Я не допущу, чтобы ты умер от воспаления легких! Мокрую одежду оставишь в ванной. Я принесу тебе халат. Горячий душ пошел Глебу на пользу. Его загорелые щеки слегка порозовели, темные волнистые волосы были зачесаны назад, открывая высокий аристократический лоб. Закутавшись в красный мягкий халат, который ему подарили где-то в Азии, Глеб развалился в кресле и перевел дух. Маша присела на подлокотник кресла и провела ладонью по его влажным волосам. – Устал? – Угу. – Глеб взял ее руку и поцеловал. – Набегался, как собака. Но кому я об этом говорю! У тебя самой работа собачья. Маша улыбнулась и покачала головой: – Меня везде возят на машине. Я даже «баранку» сама не кручу. И поклонницы мне не досаждают. Она высвободила руку из его ладони и встала. – Ты куда? – спросил Глеб. – Сделаю тебе кофе. Тебе как всегда – с двумя ложками сахара? – Угу. – Сахар – это яд. – Из твоих рук я готов принять даже яд. – Глеб прикрыл глаза. – Если ты голоден, я могу нажарить блинов. У нас в холодильнике осталась икра. – Не хочется, – сказал Глеб. – Я поужинал в ресторане. – Он потянулся. – Лягу сегодня спать пораньше. Завтра тяжелый день. К тому же вечеринка в Доме кино. Маша остановилась. Черт, она совсем забыла про презентацию! А ведь уже и вечернее платье куплено. Маша представила, как она будет слоняться по залу с бокалом шампанского в руке среди незнакомых людей, и поморщилась. – Слушай, Глеб, – осторожно начала она, – может, я не пойду на эту вечеринку? Глеб открыл глаза и строго на нее посмотрел. – Повтори! Маша виновато улыбнулась: – Ну, что я там буду делать? Я же не тусовщица. И вечернее платье уже лет двести не надевала. Глеб вздохнул: – Маш, ну что я там буду делать без тебя? – То, что делаешь всегда. Познакомишься с какой-нибудь длинноногой грудастой дамой лет двадцати… – Меня вполне устраивает длина твоих ног, – отрезал Глеб. И добавил с улыбкой: – Не говоря уже про дивную форму твоей груди. – Льстец. – Маша вздохнула. – Ладно, потащусь на твою вечеринку. Только сделай так, чтобы я потом об этом не пожалела, ладно? – Ладно. Блины она все-таки пожарила. Каким бы сытым ни приходил домой журналист Глеб Корсак, но перед сном он всегда перекусывал, поскольку не любил засыпать голодным. – Я была сегодня у отца, – сказала Маша, подперев рукою подбородок и наблюдая, как Глеб поедает блинчики. – У Александра Вадимовича? Она хмыкнула: – А у меня есть какой-то другой отец? – Кто тебя знает. Ты очень загадочная женщина, Любимова. Женщина-тайна! – Только не для тебя. Глеб положил себе в тарелку еще один блинчик, намазал его икрой. – И как поживает дядя Саша? – осведомился он. – Ругает американцев и ревматизм. – Неизбежное зло, – сказал Глеб и отправил в рот кусок блинчика. – Американцы или ревматизм? Глеб усмехнулся, но не ответил. Доел блинчик и отодвинул пустую тарелку. – Ладно, Маш, пойду на боковую. Завтра будет трудный день. Ты тоже долго не засиживайся. – Постараюсь, – сказала Маша. Глеб встал из-за стола, поцеловал ее в щеку, выпрямился и усталой походкой отправился в душ. Маша грустно посмотрела ему вслед. Всю жизнь Маша считала, что писательство – самая спокойная и неспешная профессия. Но с тех пор как Глеб стал писателем, беготни у него только прибавилось. Издательство сделало ставку на его книгу, обеспечило ей мощное рекламное продвижение. Так или иначе, но если раньше Маша видела своего любимого хотя бы два часа в день, то теперь их общение свелось к совместному ужину пару-тройку раз в неделю. Лишь изредка – как, например, сегодня – им удавалось пересечься где-нибудь днем и вместе пообедать. Маша вздохнула. Похоже, романтический вечер придется отложить. Что ж, она это переживет. В конце концов, женщины не так сильно нуждаются в плотской любви, как мужчины. Определенно. Маша уселась за письменный стол, надела очки, протянула руку к музыкальному центру и включила негромкую музыку. На этот раз ее выбор пал на вещицу «A face without a name» Билла Эванса. К джазу Машу приохотил Глеб, и теперь она не понимала, как могла раньше жить без этой музыки. Ведь под джаз ей не только хорошо отдыхалось, но и думалось лучше. Под нежные, трогательные звуки прекрасной мелодии Маша принялась набрасывать в тетради схемки. Глеб подошел сзади, бесшумно. Когда он обнял ее, Маша вздрогнула. – Как насчет того, чтобы опробовать ковер перед камином? – спросил он. – На предмет? – На предмет его мягкости. Маша улыбнулась и поежилась. – Ты собираешься меня соблазнить? – А у меня получится? – Конечно. – Она посмотрела на него снизу вверх и усмехнулась: – Какая девушка в здравом рассудке может отказать такому красавчику? Глеб наклонился и поцеловал ее в приоткрытые губы. Затем – без предупреждения, одним сильным движением – поднял ее на руки и отнес в гостиную, к камину. Там он бережно опустил ее на расстеленную шкуру, расстегнул Машину рубашку и поцеловал ее в грудь. Свечи уже были зажжены, в камине потрескивали поленья. Все было так, как она мечтала. По телу Маши пробежала сладкая истома. Она запустила пальцы в его густые волосы. Его мягкие губы скользнули к ее животу. – Подожди, – сказала Маша. – Давай выключим свет. – Зачем? – Без света лучше. – Почему? – Я не хочу, чтоб ты разглядывал мой живот. Глеб улыбнулся: |