Онлайн книга «Котов обижать не рекомендуется»
|
– И больше вы с ним не встречались? – Видела его несколько раз на всяких мероприятиях. Но мы, по-моему, даже не здоровались. – Почему? – Я не здоровалась, потому что мне было стыдно. Я ведь перед ним тогда даже не извинилась. А он – потому что не узнал меня. Вот и все наше общение. Света успокоилась, но не до конца. Девушка могла и врать. «Но ее слова легко проверить. Достаточно спросить людей, хорошо знавших Рыбакова. Их несложно найти». – Мне жаль, что я не смогла вам помочь. – Лера с вежливой улыбкой открыла дверь, недвусмысленно намекая на то, что время истекло. – Но я и в самом деле ни о ком не знаю. Могу только поделиться последними сплетнями, но вас ведь не это интересует. «Конечно, не это, – про себя согласилась Света. – Меня интересуют не последние, а хорошо выдержанные, проверенные временем сплетни». – Вот если только… – начала Лера и умолкла. Света сдержала рвавшийся с губ вопрос. Если только – что? – Я вот о чем подумала… – решилась Лера. – Вам обязательно, чтобы о наших актерах рассказывал кто-то из своих? – Видите ли, журналу требуется мнение человека, знакомого с «Хронографом» изнутри. – Да-да, я так и поняла. Но этот человек обязательно должен быть из актеров, которые сейчас работают в театре? – Вовсе нет. Лера, у вас есть кто-то на примете? Девушка помялась. – Я боюсь вас к нему отправлять! Но больше никто не приходит в голову, честное слово. – Почему боитесь? – У него характер… Непростой, в общем, характер. Даже, честно говоря, склочный. – Склочный характер – это еще не самое страшное, – успокоила Света. – Кто он такой, этот загадочный мужчина с непростым характером? Лера поколебалась немного. Понизила голос, будто опасаясь вызвать злого духа: – Якобсон. Марк Самуилович. Только я вам этого не говорила! Выйдя от певицы, Света сразу полезла в сумку за блокнотом. От стены отделилась высокая тень и шагнула к ней. – Хочу записать, пока не забыла. Запоминай: Марк Самуилович Якобсон. Живет где-то на Баррикадной. – Запомнил, – сказал Дрозд. – Можешь не записывать, у меня память хорошая. Но Света все-таки вывела на белой страничке имя того, кто мог им помочь. – Зачем ты вообще носишь с собой блокнот? У тебя же в телефоне есть функция записной книжки, можно пользоваться ею. – Ты, когда тексты песен придумываешь, тоже записываешь их в телефон? – поинтересовалась Света. Дрозд засмеялся и покачал головой. – Вот и я не буду. И так целыми днями за компьютером, скоро совсем утрачу навык письма от руки. – Пойдем. – Лешка взял ее под локоть, но направился не к лифту, а к лестнице. – Ты подозрительно быстро вышла. Визит был неудачным? – Отчасти. Сама Лера ничего не знает и никого описать не может. Она здорово не любит Стрельникову, но при этом о ее личной жизни не имеет понятия. – Или не хочет распространяться. – Может и так. Но она подсказала, кто знает больше. – Ты свалила свой интерес на журнал? – Нет, я сказала, что меня пытались убить, и теперь мы мечемся по городу в поисках человека, который выложит нам подноготную «Хронографа» и живописует все дрязги, происходившие в его стенах. – Так и сказала? – поразился Дрозд и встал, как вкопанный. Света тоже встала, потому что он по-прежнему держал ее за локоть. – Господи, Леша, конечно, нет! Я объяснила, что журнал собирается выпустить большую статью или даже цикл статей об их театре. И пробует почву. – Твоя певица не поинтересовалась, почему почву пробует фотограф, а не журналист? – Нет. Ей, кажется, было совсем не до меня. Дрозд вгляделся в ее лицо и с неожиданной проницательностью спросил: – Тебя что-то беспокоит? – Помимо того, что меня два раза пытались убить и, скорее всего, попытаются третий? – невесело пошутила Света. – Угу. Помимо. – Эта девушка, – созналась Света. – Не могу объяснить, почему. Она была очень напряжена во время моего визита, и у нее несколько раз менялось настроение. То она мрачная, то уже веселая и оживленная. Сначала не хочет беседовать, потом становится разговорчивой и вдруг вспоминает, что ей пора бежать. – Под кайфом? – деловито уточнил Дрозд. – Что? – Это объяснение не пришло Свете в голову. – Нет… То есть, я не знаю. А как определить? – Самое простое – по глазам. Зрачки расширены или, наоборот, сужены в точку. Еще белки могут быть красные после марихуаны. – Зрачки обычные. А белки красные, да! – Этого недостаточно. Белки краснеют и после бессонной ночи. А вела она себя как? Не заторможено? – Да нет, кажется… – Может, дурашливость странная? – Тоже нет. Меня что-то смутило в ее поведении, но что – не пойму. Они спустились на первый этаж, и Дрозд приказал, придерживая дверь подъезда: – Постой пока здесь, не выходи. – Это почему? – Потому! Слушайся старших. Он быстро высунулся наружу и через полминуты заглянул обратно: – Путь свободен, мадам. Оказавшись на улице, Света прищурилась от солнца. – Опять день будет жаркий, – недовольно сказал Дрозд. – Да что ж такое… Навстречу им, тяжело вздыхая, прошли дама с болонкой, еще пятнадцать минут назад бывшей белого цвета. В парке болонка явно повстречалась с очень грязной лужей и часть этой лужи теперь гордо несла на себе. Свету внезапно осенила идея. – Здравствуйте! – громко сказала она даме. Та обернула к ней страдальческое лицо. – Добрый день. Хотя какой он добрый… Жаркий! Дама промокнула платком лоб. – Я поклонница Леры Белой, – представилась Света. – Знаете ее? Она из вашего дома. – Конечно! – оживилась дама. – Стой, Шампиньёша! Ее все знают. Чудесная девушка, такая воспитанная. Я вам про нее слова дурного не скажу. – Нам не нужны дурные слова, – открестилась Света. – Наоборот, мы хотели ей сделать сюрприз. Моему другу, – она кивнула на Дрозда, – тоже очень нравятся ее песни. – Ах, фанат, – без энтузиазма отметила дама. – Фанат! – Дрозд прижал руку к сердцу. – Мы хотели подарить ей цветы, – подхватила Света. – Положить утром на капот машины. Чтобы Лера вышла из дома – а ее встречает букет белых роз! |