Онлайн книга «Карт-бланш»
— А что там с Геенной? — спросил он. — Ад, — ответила Филли. — Что, прости? Она улыбнулась: — Геенна — это предтеча ада в христианско-иудаистской традиции. Слово происходит от еврейского «Гехинном», то есть «долина Еннома» — так называлась долина под Иерусалимом. Считают, что в незапамятные времена там сжигали мусор, потому что благодаря источникам натурального газа в скалах горел вечный огонь. В Библии же Геенна стала означать место будущей кары для грешников и неверующих. Одно из последних упоминаний, сделанное полтора века назад, содержится в стихотворении Редьярда Киплинга. — Филли процитировала по памяти: — «В бездну Геенны иль в царский чертог тот быстрей доберется, чей путь одинок». Бонд мысленно повторил строку — она ему понравилась. — У меня было еще одно задание — «Стальной патрон», — продолжила Филли. «Спокойно», — велел себе Бонд и небрежно вскинул бровь. — Никакой связи между планом «Геенна» и «Стальным патроном» я не улавливаю, — доложила она. — Понятно, я и не пытался их связать. Это из другой области, еще до ГМП. Взгляд ореховых глаз скользнул по лицу Бонда, задержавшись на его шраме. — Ты служил в Военной разведке, да? А еще раньше — в Афганистане, в резерве ВМФ? — Точно. — Афганистан… Сначала там орудовали русские, потом в заварушку влезли мы. Этот «патрон» имеет какое-то отношение к твоим афганским заданиям? — Не знаю, все может быть. Филли поняла, что задает, возможно, неудобные для Бонда вопросы. — Я получила оригинальный файл, перехваченный нашей резидентурой «Р», и прошлась по метаданным. Меня переадресовали на другие источники, где выяснилось, что «Стальной патрон» — это точечная зачистка, санкционированная на высоком уровне. Вот откуда «некоторые жертвы». Не смогла найти, кто проводил операцию, КГБ или СВР, поэтому даты пока неизвестны. В 1991 году печально известная советская спецслужба КГБ разделилась на ФСБ, отвечающую за внутреннюю безопасность, и СВР — службу внешней разведки. Все интересующиеся событиями в мире спецслужб сошлись на том, что перемены не капитальные, а косметические. — Точечная зачистка… — задумчиво протянул Бонд. — Именно. Причем каким-то боком с этой операцией был связан один из наших тайных агентов, из «Шестерки», но кто и каким образом, я пока не знаю. Может, он выслеживал русского киллера. Может, хотел завербовать его и использовать как двойного агента. А может, наоборот, как раз на нашего и охотились. Скоро выясню детали — прорабатываю по своим каналам. Бонд поймал себя на том, что, нахмурившись, сверлит невидящим взглядом скатерть. — Отлично, Филли, спасибо! — поспешно улыбнулся он собеседнице. Вкратце изложив услышанное от Филли насчет Хайдта, «Инцидента-20» и «Грин уэй» (не касаясь данных по «Стальному патрону»), он отослал эсэмэс-сообщение Эм и Биллу Таннеру. — Все. Теперь, после праведных трудов, нам положен отдых. Как насчет вина? Тебе какое — красное, белое? — Я девушка, которая играет не по правилам. — Филли выдержала дразнящую, как показалось Бонду, паузу и пояснила: — Вполне могу взять какое-нибудь красное — «Марго» или «Сент-Жульен» — к непритязательной рыбе вроде камбалы. А могу заказать пино-гри или «Аль-бариньо» к хорошему сочному стейку. Я имею в виду: заказывай что хочешь, меня все устроит. Намазав маслом кусок булочки, она съела его с явным аппетитом, а потом стала изучать меню с видом маленькой девочки, выбирающей, какой рождественский подарок открыть первым. Бонд умилился. Рядом со столиком возник официант Аарон. — Давай сначала ты, — попросила Филли. — Мне надо еще семь секунд. — Тогда для начала паштет. Багет, пожалуйста, подрумяньте. Затем палтуса на гриле. Филли заказала салат из рукколы с грушей и пармезаном, а на горячее — припущенного в масле омара с зеленой фасолью и молодым картофелем. Бонд выбрал бутылку не выдержанного в дубовой бочке шардонне из новозеландского виноградника Мальборо. — Хорошо, — одобрила Филли. — Лучший шардонне за пределами Бургундии выращивают американцы, но им давно пора набраться храбрости и выкинуть свои дурацкие бочки. Бонд придерживался ровным счетом того же мнения. Принесли вино, потом еду, которая оказалась отличной. Бонд похвалил Филли за выбор ресторана. Завязалась непринужденная беседа. Филли расспрашивала о его жизни в Лондоне, о недавних поездках, о детстве. Он инстинктивно отделывался общими сведениями, которые и так не скрывал: смерть родителей; детство с тетей Чармиан в кентской деревушке Петт-Боттом; недолгая учеба в Итоне и последующий перевод в старинную школу Феттес, которую заканчивал и его отец. — Да, ходят слухи, что в Итоне ты попал в какую-то заварушку. Что-то с горничной? — Филли выдержала игривую паузу, потом улыбнулась: — Я слышала официальную версию — слегка скандальную. Но есть и другая — что ты вступился за честь девушки. — Боюсь, на устах моих печать, — с полуулыбкой ответил Бонд. — Официальная подписка о неразглашении. Или неофициальная. — А тебе не рановато было играть в защитника обездоленных? — Наверное, я тогда начитался толкиеновского «Сэра Гавейна», — отшутился Бонд, отметив невольно, как глубоко она копнула его биографию. Он, в свою очередь, поинтересовался ее детскими годами. Филли сказала, что выросла в Девоне, училась в школе-пансионе в Кембриджшире и там, еще подростком, зарекомендовала себя как волонтер в борьбе за права человека. Потом изучала юриспруденцию в Лондонской школе экономики. Заядлая путешественница, она с упоением рассказывала о своих поездках, но по-настоящему загорелась, когда речь зашла о мотоцикле и второй ее страсти — лыжах. «Интересно, — подумал Бонд. — Еще одна точка соприкосновения». Их взгляды встретились на непринужденные пять секунд. Бонд ощутил знакомую искру. Его колено коснулось ее колена, случайно — но лишь отчасти. Она провела рукой по распущенным рыжим волосам. Коды, знаки, шифры… Филли потерла глаза. — Надо признать, отличная была мысль, — сказала она, понизив голос. — Насчет ужина. Мне определенно не хватало… — Она прищурилась, обрывая фразу, словно не желая или не видя смысла договаривать. — Расходиться еще, по-моему, рано, только половина одиннадцатого. Бонд подался вперед. Они соприкоснулись плечами — и на этот раз не отстранились. — Я бы выпила какой-нибудь диджестив, только не знаю, что у них тут есть. Читай: «У меня дома через дорогу есть портвейн или бренди, а еще диван и музыка». Шифры… Предполагаемая ответная реплика за ним: «Да, я бы тоже не против. Но тогда не здесь». |