Онлайн книга «Спящая кукла»
— Ну, я же не специалист. Я не знаю. — Он стал отбивать ритм носком туфли по полу. — «Делл», кажется. — Ноутбуки или десктопы? — И те и другие. В основном десктопы. Их, конечно, у нас совсем немного. — Он одарил Кэтрин заговорщической улыбкой. — Бюджет штата и прочее. И тут же рассказал ей длинную историю о финансовых сокращениях в Управлении исправительных учреждений, которая была интересна Дэнс только как пример потрясающе наглой попытки отвлечь ее. Тем не менее она вернула его обратно. — Ну а теперь еще немного о возможностях получения доступа к компьютерам в «Капитоле». Напомните мне об условиях. — Я ведь вам говорил, заключенным не разрешается пользоваться компьютерами. С формальной точки зрения он не солгал. Но ведь и не сказал, что заключенные не пользуются компьютерами. Обман при допросе не исчерпывается только откровенной ложью, он подразумевает также и замалчивание правды и уклончивые, неполные ответы. — Они могут каким-то образом получить к ним доступ? — Вряд ли. Чуть-чуть беременна, отчасти мертвый. — Извините, но я не совсем вас поняла, Тони. — Да, конечно, мне следовало бы сказать: нет, не могут. — Но вы говорили, что сотрудники тюрьмы и охранники имеют к ним доступ? — Да. — Ну, в таком случае почему же заключенный не может воспользоваться компьютером? Первоначально Уотерс объяснил это тем, что компьютеры находятся в «контрольной зоне». Дэнс вспомнила, что в тот момент он проявил явные признаки аверсивного поведения, и высота его голоса также изменилась. И вот сейчас он сделал паузу — всего на секунду, — пытаясь, как поняла Дэнс, припомнить, что говорил тогда. — Они находятся в зоне с ограниченным доступом. Туда допускаются только неагрессивные заключенные. Некоторые из них помогают в обслуживании кабинетов, под надзором, конечно. Но им не разрешают пользоваться компьютерами. — И Пелл не мог туда проникнуть? — Его категория — 1А. От Дэнс не ускользнул непрямой характер ответа. И блокирующий жест — почесывание века. — Значит, он не допускался в… как вы назвали ту зону? — Зона ОД. С ограниченным доступом. — Теперь Уотерс вспомнил термин, который употреблял ранее. — Или контрольные зоны. — Контролируемые или контрольные? Пауза. — Контрольные. — Контролируемые было бы более правильным названием. Вы уверены, что не «контролируемые»? Уотерс начал волноваться. — Ну, точно не помню. Да и какая разница? Мы пользуемся и тем и другим словом. — А вы, случайно, не используете тот же самый термин и для других помещений? Ну к примеру, кабинета начальника тюрьмы и комнаты охранников? Они тоже входят в контрольную зону? — Ну конечно… То есть некоторые пользуются этой фразой очень широко, другие — меньше. Я ее впервые услышал в другой тюрьме. — И в какой же? Пауза. — О, я не помню. Возможно, вы неправильно меня поняли. Я произнес ее так, как будто она какой-то официальный термин. Но на самом деле мы просто пользуемся ею в разговорах между собой. У нас ведь есть свой язык. В тюрьмах, я имею в виду. Надзирателей называют надзиралами. Заключенных — зэками. Все это неофициально. И вы то же самое делаете в своем КБР. Так все поступают. Начиналась двойная игра: лжец часто пытается перейти на панибратские отношения со следователем («вы то же самое делаете»), использует обобщения типа «все», «всюду». — Получив право на это или нет, в контрольной зоне или за ее пределами находились ли когда-либо Дэниэл Пелл и компьютер в одном помещении в одно и то же время в «Капитоле»? — спросила Дэнс низким ровным голосом. — Я ни разу не видел его за компьютером. Клянусь. Честное слово. Стресс, который испытывают лжецы, приводит их в одно из четырех эмоциональных состояний: они либо начинают злиться, либо впадают в депрессию, либо начинают все отрицать, либо пытаются договориться со следователем. Слова, которые произнес Уотерс — «клянусь» и «честное слово», — вместе с преувеличенными жестами заметно отличались от его базового нейтрального поведения и свидетельствовали о том, что охранник находится на стадии отрицания. Он просто не мог принять факт содеянного и всячески пытался уклониться от ответственности. Очень важно установить, в какой фазе стресса находится допрашиваемый, так как это позволяет следователю выбрать правильную тактику в дальнейшем. Если допрашиваемый находится в фазе гнева, лучше всего дождаться, пока он изольет все эмоции. В случае отрицания следует наступать, забивая подозреваемого фактами. Именно так и поступила Дэнс. — Вы имеете доступ в то помещение, где находятся компьютеры? — Да, конечно, ну и что? Все надзиратели его имеют… Эй, что такое? Я ведь на вашей стороне. Типичный трюк — увиливание. Дэнс не обратила на него ни малейшего внимания. — И вы говорили также, что существует вероятность того, что кто-то из заключенных может оказаться в этом помещении. Бывал ли там когда-либо Пелл? — Туда допускаются только неагрессивные преступники… — Бывал ли там когда-нибудь Пелл? — Клянусь Богом, я его там никогда не видел. Дэнс обратила внимание на адаптивные жесты, направленные на уменьшение напряжения: сгибание и разгибание пальцев, постукивание по полу носком туфли, поворот плеча по направлению к допрашивающему и частые поглядывания в сторону двери (лжецы бессознательно выискивают пути бегства от чрезмерного напряжения ситуации допроса). — Вы в четвертый раз не отвечаете на мой вопрос, Тони. Итак, был ли когда-нибудь Пелл в каком-нибудь помещении в «Капитоле» рядом с компьютером? Охранник поморщился. — Извините. Я совсем не хотел затруднять вам беседу. Я просто немного растерялся. Мне даже показалось, что вы меня в чем-то обвиняете. Ладно, я ни разу не видел его за компьютером. Я не лгал. Меня происшедшее очень сильно расстроило. Вы можете меня понять. Плечи у него поникли, и голова опустилась примерно на полдюйма. — Конечно, могу, Тони. — Возможно, Дэниэл когда-то и побывал в таком помещении. Уотерс понял, что гораздо болезненнее будет вынести процедуру допроса, чем признаться в том, что он до сих пор скрывал. И Уотерс мгновенно «перескочил» на соглашательскую стадию обмана. На этой стадии допрашиваемый уже готов признать обман, однако не говорит всей правды — так он пытается избежать наказания. Дэнс поняла, что настало время оставить тактику прямого наступления и попытаться помочь ему найти какой-то способ сохранить лицо. |