Онлайн книга «Брошенные тела»
— А вы женаты? Так и не дал прямого ответа. Странно, но ему не хотелось отвечать. «Больше никакой лжи между нами…» Бармен что-то сказал. — Что? — переспросил Харт. — Нормальная еда, Терри? Прожарено, как ты хотел? — Да, спасибо. — Для тебя всегда пожалуйста. Телевизор был установлен на канал И-эс-пи-эн. Новости спорта. Харт закончил свой обед. Бармен забрал тарелку и нож с вилкой. — Как на личном фронте, Терри? Встречаешься с кем-нибудь? — О чем еще мог спросить клиента бармен? Не сводя глаз с экрана, Харт ответил: — Да, была у меня одна подружка. — И сам себе удивился. — Поди ж ты! И кто она? — Просто женщина. Мы познакомились в апреле. — Он не понимал, зачем говорит это, но на душе становилось теплее. — Приводи ее как-нибудь с собой. — Боюсь, нам придется расстаться. — Как? Почему? — Она живет далековато. Бармен понимающе закивал. — Да, мне это знакомо. Любовь на расстоянии — это не любовь. Когда меня призвали на военные сборы, мы с Элли практически не виделись шесть месяцев. Как это тяжко! Мы ведь только начали гулять вместе. И на тебе, этот мудила-губернатор присылает повестку. Одно дело, если ты уже женат — тогда можно и уехать на время. Но когда только-только закрутил с девчонкой… Дерьмовая выходит ситуация. — Это точно. — А из каких она краев? — Из Висконсина. Бармен замер, думая, что над ним подшучивают. — Только и всего-то? Кивок в ответ. — Послушай, Терри, но это же не Лос-Анджелес или Самоа. — У нас есть и другие проблемы. — Между мужчиной и женщиной всегда есть проблемы. «Почему бармены произносят любые слова, словно истину в последней инстанции?» — подумал Харт. — Мы как Ромео и Джульетта. Бармен понял это по-своему и, понизив голос, спросил: — Она что, еврейка? Харт расхохотался. — Нет. Религия здесь ни при чем. Это связано с ее работой. — Слишком занята, верно? Дома почти не бывает? Спроси меня, так я скажу, что это хреново. Место женщины — у домашнего очага. Конечно, когда дети выросли, можно и устроиться куда-нибудь на полставки. А вообще-то Богом все было установлено именно так. — Точно, — поддакнул Харт, думая, как Бринн Маккензи отреагировала бы на это. — Стало быть, между вами все кончено? — Да, похоже на то… — Он почувствовал холод на сердце. Бармен отвел взгляд, словно заметил в глазах Харта нечто тревожное — то ли страх, то ли печаль. «Интересно, что именно?» — подумал Харт. — Что ж, Терри. Ты непременно встретишь кого-то еще. — Хозяин поднял свой стакан с колой, куда «случайно» пролил немного рома. Харт ответил ему «барменским афоризмом» собственного сочинения: — Так или иначе, но ведь жизнь продолжается, верно? — Я тоже… — Ответа не требуется, Бен. Я ведь просто так, болтаю, — усмехнулся Харт. — Нужно еще упаковать вещи. Сколько с меня причитается? Бармен подвел итог, Харт расплатился. — Если кто спросит про меня, дай знать. Вот по этому телефону. И он продиктовал номер мобильного, который постоянно работал в режиме автоответчика. Убирая в карман двадцатку чаевых, Бен сказал: — Ну, прям в точности как частный сыщик, а? Харт опять улыбнулся, оглядел зал и направился к выходу. Дверь беззвучно закрылась за ним, когда он ступил на тротуар под сияющее синевой небо. Обычно ветер никогда не задувал со стороны озера Мичиган, но Харту показалось, будто в прохладном бризе он отчетливо улавливает насыщенный аромат воды. Он надел солнцезащитные очки, вспомнив ту апрельскую ночь, когда в заповеднике Маркетт ему так недоставало света. Там он узнал, что не существует однозначного понятия темноты. Она имеет сотни оттенков и видится, и ощущается по-разному. Определения «серая» и «черная» совершенно не подходили для ее описания. Темнота так же разнообразна, как виды лесной растительности, и каждая ее разновидность не походила на другую. Он мог бы даже предположить, что… Первая пуля угодила ему в спину — в правое плечо. Она прошла насквозь, забрызгав щеку кровью и ошметками плоти. Он вздрогнул, более от удивления, чем от боли, и посмотрел на рваную рану в своей груди. Вторая попала точно в затылок. Третья просвистела дюймом выше, потому что он уже заваливался вбок прямо на витрину таверны. Осколки стекла каскадом брызнули вниз. Обмякшее тело Харта тяжело, но беззвучно ударилось о тротуар. Куски стекла падали прямо на него. Один из тех, что покрупнее, чуть не начисто срезал ему ухо. Другой острым концом вонзился в горло, и кровь забила фонтаном. — Доброе утро! — поздоровался Том Даль. Он стоял в ее кабинке с кружкой кофе в одной руке и парой пончиков в другой. Их привезла Черил, работавшая в приемной. Эту обязанность все выполняли по очереди. Каждый понедельник кто-нибудь непременно покупал на всех сладкое. Вероятно, чтобы облегчить бремя возвращения на работу после выходных. А может, это была одна из тех традиций, что появляются без особых на то причин, и поддерживаются, поскольку никто не собирается от них отказываться. Бринн кивнула в ответ. — Как провела уик-энд? — спросил шериф. — Нормально, — ответила она. — Джоуи забрал отец. А мы с мамой сходили в церковь, а потом отправились обедать в «Брайтоне» с Ритой и Меган. — Шведский стол? — Да. — Там отменный выбор блюд, — авторитетно заметил Даль. — Да, в этом им не откажешь. — А еще хорошо в «Мариотте». Они выставляют ледяную скульптуру лебедя. Но нужно успеть вовремя. После двух она тает и больше похожа на утку. — Надо запомнить, — улыбнулась Бринн. — Ну а ты как? Повеселился? — Скажешь тоже! К нам приехали теща с тестем. Ее папаша — это что-то невероятное… Тощий, как карандаш. Но слопал три порции курицы, и пока мы расправлялись со своими, уже рукой макал хлебный мякиш в грибную подливку, которую Кэрол делает к жаркому с зеленой фасолью. У меня просто слов нет. — Она готовит замечательное жаркое, — заметила Бринн, не раз его пробовавшая. — Но ведь Бог для чего-то создал вилки с ложками! — Даль посмотрел на пончики, лежавшие на бумажной тарелке поверх кружки с кофе. — Сегодня хрустящие с кремом. Но лично я предпочитаю те, что приносишь ты. |